Это здание возникло в 1840—1860 годах на месте старого сгоревшего в 1834 году дворца, представлявшего собой к тому времени сочетание самых разнохарактерных построек. Однако при пожаре удалось спасти, помимо сильно пострадавшей крипты под капеллой св. Стефана, самую ценную в архитектурном отношении часть старого дворца — Вестминстер-холл. Судьба оказалась милостива к нему и вторично: зал уцелел во время разрушительной бомбежки немецкой авиации в мае 1941 года, когда был разрушен соседний с ним зал палаты общин.
Для современного Лондона Вестминстер-холл является лучшим и самым выразительным памятником средневековой светской архитектуры. Начатый в 1097 году, он был перестроен в конце XIV века. Генри Йевель, талантливый лондонский каменщик, выложил стены. Знаменитые деревянные перекрытия были возведены при участии королевского плотника Хью Эрланда.
Вестминстер-холл занимает площадь в 1800 квадратных метров. Его высота 28 метров. Это один из самых грандиозных средневековых залов, известных в архитектуре Западной Европы, деревянная кровля которого к тому же не поддержана никакими опорными столбами. Пролет зала в 21 метр ширины перекрыт резными дубовыми открытыми стропилами, держащимися на сложной системе сильно вынесенных вперед деревянных кронштейнов. Форма этих перекрытий трудно поддается описанию.
Обычно их принято сравнивать со шпангоутами старинных фрегатов, как бы перевернутых вверх дном. Но это сравнение отнюдь не раскрывает всей сложности конструкции, высокого уровня плотничьего мастерства строителей и того поразительного художественного эффекта, которого им удалось достичь. Подобная система деревянных перекрытий, обычно применявшихся в жилых зданиях и приходских церквях Англии, явилась одним из своеобразных достижений английской средневековой архитектуры и нигде больше в Европе не получила столь широкого распространения и не достигла такого высокого художественного уровня, как в этой стране.
В Вестминстер-холле удивляет цельность композиции, безупречность пропорций и линий резного рисунка. С веками дерево перекрытий потемнело, и теперь они кажутся погруженными в таинственный полумрак. Пространство зала наполнено серебристо-лиловатым светом, льющимся через цветные витражи стрельчатых готических окон. По свидетельству англичан, в любую погоду от стен веет холодом. Все напоминает о древности зала, помогает оживить происходившие в нем события.
Иногда здесь собирался парламент. Но уже с конца XIII века палата общин стала регулярно заседать в Вестминстерском аббатстве. В течение пятисот лет, с XIV по XIX век, Вестминстер-холл имел в основном два назначения: это был зал для коронационных банкетов и место, где заседал Верховный суд Англии. Здесь состоялись все крупнейшие судебные процессы этих столетий. В Вестминстер-холле прозвучал смертный приговор Томасу Мору, Карлу I, Гаю Фоксу, возглавившему «пороховой заговор», мятежным шотландским лордам середины XVIII века Килманроку, Бальмерино и Ловату. Здесь же в 1653 году был провозглашен лордом-протектором английской республики Оливер Кромвель, а через восемь лет, после реставрации монархии, останки Кромвеля извлекли из могилы, и его голову выставили на крыше того же Вестминстер-холла. В 1795 году в этом зале постыдным оправданием закончился нашумевший семилетний процесс над Уорреном Гастингсом, генерал-губернатором Индии, привлеченным к суду за совершенные им по отношению к Индии преступления. В XIX веке Вестминстер-холл уже перестает быть центром бурных событий лондонской жизни. В Сити было выстроено здание Суда, последний коронационный банкет состоялся в этом зале в 1832 году, а еще раньше из зала навсегда были изгнаны торговцы книгами и сукнами, лотки которых вносили шумную суету в стены зала в конце XVII века.
Вестминстер-холл соединяется со зданием парламента выстроенным уже в XIX веке порталом св. Стефана.
В 1965 году Англия торжественно отметила 750-летие Великой хартии вольностей, обычно именующейся по-латыни Магна карта, и 700-летие английского парламента. Однако, несмотря на свое древнее происхождение и широкую известность за пределами страны, палата общин долго не имела собственной резиденции. Приходилось проводить заседания в древнем Вестминстер-холле или делить территорию зала Капитула Вестминстерского аббатства с его владельцами-монахами. Лишь в 1547 году парламент получил постоянную резиденцию в капелле св. Стефана старого Вестминстерского дворца. Чтобы приспособить капеллу XIII — XIV веков к процедуре парламентских заседаний, ее пришлось целиком застроить скамьями и галереями, что исказило архитектурный облик зала. К тому же вход в капеллу лежал через Вестминстер-холл, где заседал Верховный суд Англии. И все же, несмотря на эти неудобства, палата общин собиралась в капелле св. Стефана вплоть до пожара 1834 года, который вновь оставил ее без постоянного места заседаний.
К лету 1835 года специальная комиссия изложила свою рекомендацию — возвести новый дворец на старом месте. По преданию, выбор местоположения во многом определялся также и тем соображением, что, находясь на берегу Темзы, здание парламента, в случае народных волнении, не сможет быть окружено революционной толпой. Строить дворец было рекомендовано в готическом или же в елизаветинском стиле (то есть в духе светской архитектуры Англии конца XVI в.).
Из девяноста семи проектов, представленных на конкурс, в готическом стиле был исполнен девяносто один. Предпочтение отдали проекту Чарльза Бэрри, архитектора молодого, но уже обратившего на себя внимание рядом построек. В 1837 году начали сооружение террасы, отодвинувшей береговую линию Темзы, а еще через три года жена Бэрри положила первый камень в основание нового дворца.
Здание парламента — наиболее значительное творение архитектора Бэрри. И хотя оно вызвало самые противоречивые суждения и оценки, это не помешало ему сразу же стать одной из достопримечательностей города. Обращает на себя внимание верно найденная соразмерность основных объемов столь значительного по своим масштабам сооружения. Если смотреть на него издали, неизменно производит большое впечатление почти классическая строгость и широкий размах его фасадов, и при этом — живописность его очертаний в целом. Могучая, в плане квадратная, башня Виктории и огромная часовая башня, асимметрично расположенные в северной и южной частях дворца, придают ему неповторимое своеобразие. Вместе с небольшой башенкой со шпилем, помещенной над центральным залом, они не только украшают его, но и своей высотой уравновешивают огромную протяженность фасадов.
Башня Виктории, поднявшаяся в высоту на 104 метра, оформляет королевский вход в парламент. Во время сессии на ней поднимают британский государственный флаг. Часовая башня имеет 98 метров высоты. На ней установлен часовой механизм, отличающийся большой точностью. Можно сказать, что это «главные часы» государства. Огромный, специально отлитый для башни колокол «Биг Бен» (Большой Бон), весом 13,5 тонны, отбивает часы. Бой Большого Бена постоянно передают английские радиостанции. Свое название часы получили по имени Бенджамина Холла, одного из руководителей строительства. В период парламентской сессии, с наступлением темноты, на башне зажигается прожектор.
Британская империя сооружала своему парламенту здание редкой даже по вкусам того времени пышности и размеров. Справочники приводят цифры: 3,2 гектара площади, 3 километра коридоров, 1 100 комнат, 100 лестниц. . . Конечно же, сухие цифры не раскрывают художественных достоинств или недостатков дворца, но в какой-то мере они свидетельствуют о сложной планировке здания, в которой сказались и особенности парламентской структуры, и традиции, издавна сопутствовавшие заседаниям, и повседневная деловая жизнь английского парламента. Помимо основных залов палаты общин и палаты лордов, необходимо было предусмотреть помещения, рассчитанные на парадный церемониал ежегодного открытия парламента с присутствием на нем королевы, читающей тронную речь. Нужны были специальные помещения для голосования, километры коридоров, которые соединили бы центральные залы с библиотеками, столовыми, различными подсобными помещениями. Бэрри сумел очень логично расположить все это несметное число комнат, коридоров, дворов.
Северную часть здания, осененную башней Виктории, занимают палата лордов и помещения, связанные с ней парламентским церемониалом. К ним относятся: пышная Королевская галерея, рассчитанная на парадные процессии; комната, в которой облачают королеву для ее торжественного появления в парламенте; лобби, в дословном переводе с английского — зал ожиданий, а фактически — кулуары, зал для обмена мнениями, принятия частных решений. Характерно, что тем же термином на парламентском жаргоне обозначают группу деятелей, которые в своих интересах оказывают давление на депутатов.
В южной половине дворца, рядом с «Биг Беном», расположен зал палаты общин. Тут же лобби палаты общин, помещения для голосования, резиденция спикера.
Коридоры соединяют эти важнейшие части Вестминстерского дворца с Центральным залом, занимающим середину здания и служащим своего рода приемной, местом общения членов парламента с «внешним миром». В этом зале почти всегда царит оживление. Депутаты принимают петиции от своих избирателей. Журналисты, узнав последние парламентские новости, сразу же из многочисленных телефонных будок сообщают их своим агентствам. Здесь много публики, туристов.
Отсюда коридор ведет в зал св. Стефана, построенный на месте уничтоженной пожаром капеллы. С возвышения в конце зала открывается лучший вид на интерьер Вестминстер-холла.
Своим успехом у современников строитель здания парламента— Бэрри во многом был обязан сотрудничеству с Огастесом Пьюджином, великолепным знатоком готической архитектуры, человеком фанатически влюбленным в искусство средневековья и рьяным его пропагандистом. К тому же Пьюджин являлся прекрасным рисовальщиком. Исследования последних лет показывают, что множество тщательно и даже с изяществом исполненных архитектурных рисунков Вестминстерского дворца принадлежит именно его руке.
Благодаря изобретательной фантазии Пьюджина фасады и башни Бэрри украсились затейливой резьбой по камню. Образцом, вдохновлявшим Пьюджина, была капелла Генриха VII, выстроенная в позднеготическом «перпендикулярном» стиле и находившаяся тут же, всего лишь через дорогу от нового строившегося дворца. Особенно много работал Пьюджин по оформлению интерьеров здания парламента. Однако здесь чувство меры нередко ему изменяло. Нигде не найдешь спокойной глади потолков и стен. Повсюду — деревянные резные панели, балдахины, ниши, яркие мозаики, огромных размеров фрески, пестрые обои. Полы многих помещений выложены изразцами — желтыми, голубыми, коричневыми. Измельченность орнамента, перегруженность деталями, пестрота красок — все то, что приводило в восторг богатую буржуазную публику 1840-х годов, утомляет глаз современного зрителя и только мешает заметить иногда подлинно высокое мастерство исполнения.
Наибольший интерес представляет интерьер палаты лордов. Декоративные приемы, встречающиеся во внутренней отделке всего дворца, достигают здесь своей кульминации. Потолок сплошь покрыт изображением геральдических птиц, зверей, цветов и т. п. Стены облицованы деревянными резными панелями, над которыми расположены шесть фресок. Восемнадцать бронзовых статуй баронов, добившихся у короля Иоанна Великой хартии вольностей, стоят в нишах между окнами, взирая на инкрустированный балдахин королевского трона, на ряды скамей, обтянутых ярко-красной кожей, на знаменитый диван лорда-канцлера.
Этот диван напоминает о давнишней традиции: раньше лорд-канцлер восседал в парламенте на мешке с шерстью, символизировавшем основы британской торговли и благосостояния. Подлинный мешок с шерстью стал теперь уже музейным экспонатом, но традиция осталась: председатель палаты лордов, облаченный в черную с золотом мантию, в пышном белом парике открывает заседания палаты сидя на мягком диване.
И также по традиции в северном конце зала заседаний палаты лордов существует бронзовая кованая преграда, обозначающая место членов палаты общин и возглавляющего ее спикера, которое они занимают во время открытия парламента.
Часть Вестминстерского дворца, в которой находится палата общин, была разрушена во время второй мировой войны. При восстановительных работах сохранили общий готический характер архитектуры. Но резные в камне и дереве детали отделки, а также многие предметы убранства, составлявшие ранее единый стилистический комплекс со всем помещением, повторены не были. Введение осветительных софитов современных форм еще более нарушило художественную цельность облика зала. Однако и в своем первоначальном виде зал палаты общин носил гораздо более скромный и деловой характер, чем зал палаты лордов. Его стены были покрыты темными дубовыми панелями, а скамьи обтянуты зеленой кожей. Это сочетание сохранено до нашего времени.
Архитектор, строивший новый Вестминстерский дворец, должен был предусмотреть все тонкости парламентской процедуры. Сама архитектура здания, планировка его помещений должна была служить поддержанию многих традиционных ритуалов.
Широко известно, что англичане особенно ревниво оберегают свои традиции. Можно сказать, что в этой стране существует своего рода культ традиций. Некоторые из них давно стали неотъемлемой частью повседневной жизни англичан, иные превратились в своего рода театральные зрелища, расцвечивающие будни. К одним относятся с полной серьезностью, другие вызывают у самих же англичан снисходительную улыбку. Есть традиции, выросшие из бытового уклада или связанные с каким-нибудь историческим событием. Многие из них живут как бы сами по себе, другие — специально культивируются. Существуют традиции полезные и отжившие свой век, ставшие анахронизмом. Традиций в Англии столько и они так разнообразны, что о них можно было бы написать не одну книгу. Немало их связано и с английским парламентом, который всегда находился на виду у зрителей.
В 1605 году Гай Фокс, возглавивший «пороховой заговор», попытался взорвать здание парламента. С тех пор 5 ноября каждого года стража, одетая в старинные костюмы, с фонарями и алебардами, обыскивает подвалы и закоулки дворца, хотя заранее отлично известно, что никаких бочек с порохом они в этих помещениях не обнаружат. Более того, поиски идут в новом здании дворца, выстроенном уже через два с половиной столетия после «порохового заговора».
Если заседание палаты общин заканчивается поздно ночью, то и сейчас под сводами дворца можно услышать возглас: «Кто идет домой?» В давние времена темные лондонские улицы были далеко не безопасны, и парламентарии предпочитали возвращаться домой, собравшись большой компанией. Ныне здание Вестминстерского дворца и окружающие его улицы залиты ярким электрическим светом, а членов парламента ждут у подъездов удобные автомашины. Однако «Кто идет домой?» по-прежнему звучит, как столетия назад. И таких традиций соблюдается в Вестминстере наших дней великое множество. Самой важной из них является ежегодная, пышная и сложная церемония торжественного открытия парламентской сессии с участием королевы, всех членов правительства и депутатов обеих палат.
http://www.world-art.ru/
Вестминстер-холл занимает площадь в 1800 квадратных метров. Его высота 28 метров. Это один из самых грандиозных средневековых залов, известных в архитектуре Западной Европы, деревянная кровля которого к тому же не поддержана никакими опорными столбами. Пролет зала в 21 метр ширины перекрыт резными дубовыми открытыми стропилами, держащимися на сложной системе сильно вынесенных вперед деревянных кронштейнов. Форма этих перекрытий трудно поддается описанию.Обычно их принято сравнивать со шпангоутами старинных фрегатов, как бы перевернутых вверх дном. Но это сравнение отнюдь не раскрывает всей сложности конструкции, высокого уровня плотничьего мастерства строителей и того поразительного художественного эффекта, которого им удалось достичь. Подобная система деревянных перекрытий, обычно применявшихся в жилых зданиях и приходских церквях Англии, явилась одним из своеобразных достижений английской средневековой архитектуры и нигде больше в Европе не получила столь широкого распространения и не достигла такого высокого художественного уровня, как в этой стране.
В Вестминстер-холле удивляет цельность композиции, безупречность пропорций и линий резного рисунка. С веками дерево перекрытий потемнело, и теперь они кажутся погруженными в таинственный полумрак. Пространство зала наполнено серебристо-лиловатым светом, льющимся через цветные витражи стрельчатых готических окон. По свидетельству англичан, в любую погоду от стен веет холодом. Все напоминает о древности зала, помогает оживить происходившие в нем события.
Иногда здесь собирался парламент. Но уже с конца XIII века палата общин стала регулярно заседать в Вестминстерском аббатстве. В течение пятисот лет, с XIV по XIX век, Вестминстер-холл имел в основном два назначения: это был зал для коронационных банкетов и место, где заседал Верховный суд Англии. Здесь состоялись все крупнейшие судебные процессы этих столетий. В Вестминстер-холле прозвучал смертный приговор Томасу Мору, Карлу I, Гаю Фоксу, возглавившему «пороховой заговор», мятежным шотландским лордам середины XVIII века Килманроку, Бальмерино и Ловату. Здесь же в 1653 году был провозглашен лордом-протектором английской республики Оливер Кромвель, а через восемь лет, после реставрации монархии, останки Кромвеля извлекли из могилы, и его голову выставили на крыше того же Вестминстер-холла. В 1795 году в этом зале постыдным оправданием закончился нашумевший семилетний процесс над Уорреном Гастингсом, генерал-губернатором Индии, привлеченным к суду за совершенные им по отношению к Индии преступления. В XIX веке Вестминстер-холл уже перестает быть центром бурных событий лондонской жизни. В Сити было выстроено здание Суда, последний коронационный банкет состоялся в этом зале в 1832 году, а еще раньше из зала навсегда были изгнаны торговцы книгами и сукнами, лотки которых вносили шумную суету в стены зала в конце XVII века.
Вестминстер-холл соединяется со зданием парламента выстроенным уже в XIX веке порталом св. Стефана.
В 1965 году Англия торжественно отметила 750-летие Великой хартии вольностей, обычно именующейся по-латыни Магна карта, и 700-летие английского парламента. Однако, несмотря на свое древнее происхождение и широкую известность за пределами страны, палата общин долго не имела собственной резиденции. Приходилось проводить заседания в древнем Вестминстер-холле или делить территорию зала Капитула Вестминстерского аббатства с его владельцами-монахами. Лишь в 1547 году парламент получил постоянную резиденцию в капелле св. Стефана старого Вестминстерского дворца. Чтобы приспособить капеллу XIII — XIV веков к процедуре парламентских заседаний, ее пришлось целиком застроить скамьями и галереями, что исказило архитектурный облик зала. К тому же вход в капеллу лежал через Вестминстер-холл, где заседал Верховный суд Англии. И все же, несмотря на эти неудобства, палата общин собиралась в капелле св. Стефана вплоть до пожара 1834 года, который вновь оставил ее без постоянного места заседаний.
К лету 1835 года специальная комиссия изложила свою рекомендацию — возвести новый дворец на старом месте. По преданию, выбор местоположения во многом определялся также и тем соображением, что, находясь на берегу Темзы, здание парламента, в случае народных волнении, не сможет быть окружено революционной толпой. Строить дворец было рекомендовано в готическом или же в елизаветинском стиле (то есть в духе светской архитектуры Англии конца XVI в.).Из девяноста семи проектов, представленных на конкурс, в готическом стиле был исполнен девяносто один. Предпочтение отдали проекту Чарльза Бэрри, архитектора молодого, но уже обратившего на себя внимание рядом построек. В 1837 году начали сооружение террасы, отодвинувшей береговую линию Темзы, а еще через три года жена Бэрри положила первый камень в основание нового дворца.
Здание парламента — наиболее значительное творение архитектора Бэрри. И хотя оно вызвало самые противоречивые суждения и оценки, это не помешало ему сразу же стать одной из достопримечательностей города. Обращает на себя внимание верно найденная соразмерность основных объемов столь значительного по своим масштабам сооружения. Если смотреть на него издали, неизменно производит большое впечатление почти классическая строгость и широкий размах его фасадов, и при этом — живописность его очертаний в целом. Могучая, в плане квадратная, башня Виктории и огромная часовая башня, асимметрично расположенные в северной и южной частях дворца, придают ему неповторимое своеобразие. Вместе с небольшой башенкой со шпилем, помещенной над центральным залом, они не только украшают его, но и своей высотой уравновешивают огромную протяженность фасадов.
Башня Виктории, поднявшаяся в высоту на 104 метра, оформляет королевский вход в парламент. Во время сессии на ней поднимают британский государственный флаг. Часовая башня имеет 98 метров высоты. На ней установлен часовой механизм, отличающийся большой точностью. Можно сказать, что это «главные часы» государства. Огромный, специально отлитый для башни колокол «Биг Бен» (Большой Бон), весом 13,5 тонны, отбивает часы. Бой Большого Бена постоянно передают английские радиостанции. Свое название часы получили по имени Бенджамина Холла, одного из руководителей строительства. В период парламентской сессии, с наступлением темноты, на башне зажигается прожектор.
Британская империя сооружала своему парламенту здание редкой даже по вкусам того времени пышности и размеров. Справочники приводят цифры: 3,2 гектара площади, 3 километра коридоров, 1 100 комнат, 100 лестниц. . . Конечно же, сухие цифры не раскрывают художественных достоинств или недостатков дворца, но в какой-то мере они свидетельствуют о сложной планировке здания, в которой сказались и особенности парламентской структуры, и традиции, издавна сопутствовавшие заседаниям, и повседневная деловая жизнь английского парламента. Помимо основных залов палаты общин и палаты лордов, необходимо было предусмотреть помещения, рассчитанные на парадный церемониал ежегодного открытия парламента с присутствием на нем королевы, читающей тронную речь. Нужны были специальные помещения для голосования, километры коридоров, которые соединили бы центральные залы с библиотеками, столовыми, различными подсобными помещениями. Бэрри сумел очень логично расположить все это несметное число комнат, коридоров, дворов.Северную часть здания, осененную башней Виктории, занимают палата лордов и помещения, связанные с ней парламентским церемониалом. К ним относятся: пышная Королевская галерея, рассчитанная на парадные процессии; комната, в которой облачают королеву для ее торжественного появления в парламенте; лобби, в дословном переводе с английского — зал ожиданий, а фактически — кулуары, зал для обмена мнениями, принятия частных решений. Характерно, что тем же термином на парламентском жаргоне обозначают группу деятелей, которые в своих интересах оказывают давление на депутатов.
В южной половине дворца, рядом с «Биг Беном», расположен зал палаты общин. Тут же лобби палаты общин, помещения для голосования, резиденция спикера.
Коридоры соединяют эти важнейшие части Вестминстерского дворца с Центральным залом, занимающим середину здания и служащим своего рода приемной, местом общения членов парламента с «внешним миром». В этом зале почти всегда царит оживление. Депутаты принимают петиции от своих избирателей. Журналисты, узнав последние парламентские новости, сразу же из многочисленных телефонных будок сообщают их своим агентствам. Здесь много публики, туристов.
Отсюда коридор ведет в зал св. Стефана, построенный на месте уничтоженной пожаром капеллы. С возвышения в конце зала открывается лучший вид на интерьер Вестминстер-холла.
Своим успехом у современников строитель здания парламента— Бэрри во многом был обязан сотрудничеству с Огастесом Пьюджином, великолепным знатоком готической архитектуры, человеком фанатически влюбленным в искусство средневековья и рьяным его пропагандистом. К тому же Пьюджин являлся прекрасным рисовальщиком. Исследования последних лет показывают, что множество тщательно и даже с изяществом исполненных архитектурных рисунков Вестминстерского дворца принадлежит именно его руке.
Благодаря изобретательной фантазии Пьюджина фасады и башни Бэрри украсились затейливой резьбой по камню. Образцом, вдохновлявшим Пьюджина, была капелла Генриха VII, выстроенная в позднеготическом «перпендикулярном» стиле и находившаяся тут же, всего лишь через дорогу от нового строившегося дворца. Особенно много работал Пьюджин по оформлению интерьеров здания парламента. Однако здесь чувство меры нередко ему изменяло. Нигде не найдешь спокойной глади потолков и стен. Повсюду — деревянные резные панели, балдахины, ниши, яркие мозаики, огромных размеров фрески, пестрые обои. Полы многих помещений выложены изразцами — желтыми, голубыми, коричневыми. Измельченность орнамента, перегруженность деталями, пестрота красок — все то, что приводило в восторг богатую буржуазную публику 1840-х годов, утомляет глаз современного зрителя и только мешает заметить иногда подлинно высокое мастерство исполнения.
Наибольший интерес представляет интерьер палаты лордов. Декоративные приемы, встречающиеся во внутренней отделке всего дворца, достигают здесь своей кульминации. Потолок сплошь покрыт изображением геральдических птиц, зверей, цветов и т. п. Стены облицованы деревянными резными панелями, над которыми расположены шесть фресок. Восемнадцать бронзовых статуй баронов, добившихся у короля Иоанна Великой хартии вольностей, стоят в нишах между окнами, взирая на инкрустированный балдахин королевского трона, на ряды скамей, обтянутых ярко-красной кожей, на знаменитый диван лорда-канцлера.
Этот диван напоминает о давнишней традиции: раньше лорд-канцлер восседал в парламенте на мешке с шерстью, символизировавшем основы британской торговли и благосостояния. Подлинный мешок с шерстью стал теперь уже музейным экспонатом, но традиция осталась: председатель палаты лордов, облаченный в черную с золотом мантию, в пышном белом парике открывает заседания палаты сидя на мягком диване.
И также по традиции в северном конце зала заседаний палаты лордов существует бронзовая кованая преграда, обозначающая место членов палаты общин и возглавляющего ее спикера, которое они занимают во время открытия парламента.
Часть Вестминстерского дворца, в которой находится палата общин, была разрушена во время второй мировой войны. При восстановительных работах сохранили общий готический характер архитектуры. Но резные в камне и дереве детали отделки, а также многие предметы убранства, составлявшие ранее единый стилистический комплекс со всем помещением, повторены не были. Введение осветительных софитов современных форм еще более нарушило художественную цельность облика зала. Однако и в своем первоначальном виде зал палаты общин носил гораздо более скромный и деловой характер, чем зал палаты лордов. Его стены были покрыты темными дубовыми панелями, а скамьи обтянуты зеленой кожей. Это сочетание сохранено до нашего времени.
Архитектор, строивший новый Вестминстерский дворец, должен был предусмотреть все тонкости парламентской процедуры. Сама архитектура здания, планировка его помещений должна была служить поддержанию многих традиционных ритуалов.
Широко известно, что англичане особенно ревниво оберегают свои традиции. Можно сказать, что в этой стране существует своего рода культ традиций. Некоторые из них давно стали неотъемлемой частью повседневной жизни англичан, иные превратились в своего рода театральные зрелища, расцвечивающие будни. К одним относятся с полной серьезностью, другие вызывают у самих же англичан снисходительную улыбку. Есть традиции, выросшие из бытового уклада или связанные с каким-нибудь историческим событием. Многие из них живут как бы сами по себе, другие — специально культивируются. Существуют традиции полезные и отжившие свой век, ставшие анахронизмом. Традиций в Англии столько и они так разнообразны, что о них можно было бы написать не одну книгу. Немало их связано и с английским парламентом, который всегда находился на виду у зрителей.
В 1605 году Гай Фокс, возглавивший «пороховой заговор», попытался взорвать здание парламента. С тех пор 5 ноября каждого года стража, одетая в старинные костюмы, с фонарями и алебардами, обыскивает подвалы и закоулки дворца, хотя заранее отлично известно, что никаких бочек с порохом они в этих помещениях не обнаружат. Более того, поиски идут в новом здании дворца, выстроенном уже через два с половиной столетия после «порохового заговора».
Если заседание палаты общин заканчивается поздно ночью, то и сейчас под сводами дворца можно услышать возглас: «Кто идет домой?» В давние времена темные лондонские улицы были далеко не безопасны, и парламентарии предпочитали возвращаться домой, собравшись большой компанией. Ныне здание Вестминстерского дворца и окружающие его улицы залиты ярким электрическим светом, а членов парламента ждут у подъездов удобные автомашины. Однако «Кто идет домой?» по-прежнему звучит, как столетия назад. И таких традиций соблюдается в Вестминстере наших дней великое множество. Самой важной из них является ежегодная, пышная и сложная церемония торжественного открытия парламентской сессии с участием королевы, всех членов правительства и депутатов обеих палат.
http://www.world-art.ru/
Комментариев нет:
Отправить комментарий