Он создал объединение художников, называвших себя «пророками», обожал кошек и триста восемьдесят четыре раза писал женщину, о которой почти ничего не знал (и это не помешало ему любить ее без малого полвека). Пьеру Боннару суждено было стать успешным адвокатом, но он выбрал искусство – или же искусство выбрало его.
Детство и юность
Спящая женщина.
3 октября 1867 года в семье чиновника французского военного министерства родился сын – Пьер. Когда он подрос, родители выбрали для него карьеру юриста, ожидая, что он пойдет по стопам отца. Учился Пьер в Сорбонне, вполне успешно (впрочем, особенно его интересовала классическая литература), получил степень бакалавра и даже некоторое время работал адвокатом. Адвокатскую деятельность он совмещал с искусством – посещал художественные классы в Школе изящных искусств. Неизвестно, была ли успешной его «официальная» карьера, а вот с живописью поначалу не задалось – Римская премия, позволявшая обучаться искусству в Италии, обошла его стороной.
Мост искусств.
Впрочем, неудача его не сбила с пути. В 1889 году Пьер Боннар поступил в Академию Жюлиана, славившуюся тем, что выпустила в мир большого искусства целую плеяду художников и художниц модернизма.
Пророки
Мимозы.
В Академии Жюлиана Боннар учился с Феликсом Валлоттоном, Эдуаром Вюйаром, Морисом Дени, Луи Вальта и другими, впоследствии – известными живописцами. С Дени и Вюйаром его связала теплая дружба, искреннее взаимопонимание и общие взгляды на живопись – все они увлекались Гогеном, все они критиковали импрессионистов, все они были увлечены Японией. Правда, Боннар увлекался японской гравюрой настолько, что даже товарищи-единомышленники посмеивались над ним. Например, он расписывал ширмы в японском стиле, создавал гравюры и картины вертикально вытянутого формата – традиционного для Японии.
Интерьер с собакой и букетом сирени.
Втроем молодые художники снимали студию на Монмартре. Эта троица (впоследствии к ним присоединился продюсер Орелиан Люнье-По, театральный продюсер, привлекавший их к работе над постановками, и некоторые другие художники, в том числе с женами) организовала художественную группу «Наби».
Белая ваза с цветами. Ваза с цветами.
Если импрессионисты пытались запечатлеть мгновения реальности, то «Наби» (название происходит от древнееврейского слова «пророк») стремились даже не к символизму – к спиритуализму, даже когда переносили на холст образы повседневности. Главным выразителем чувств был для них цвет. Живопись призвана не копировать жизнь, а визуализировать смутные грезы и мечтания, перемешанные с действительностью. Полотна художников «Наби» - это нечто, увиденное сквозь полуденную дремоту. Впрочем, не только полотна. Они стремились к синтезу искусств, увлекались современным им театром, керамикой, занимались декорированием интерьера. У истоков живописного языка «Наби» стояло народное искусство, японская гравюра, творчество народов Африки, религиозная философия и эзотерика Востока.
Эксперименты
Канны в снегу. Фигура среди деревьев.
Несмотря на столь утонченные взгляды и мягкий – что удивительно для адвоката! – характер, Пьер Боннар умел заводить нужные знакомства и с энтузиазмом включался в любую новую для него деятельность. «Наби» вообще отличал интерес к широкому спектру творческих занятий и экспериментированию. Так что, едва продемонстрировав работы на ежегодной выставке Общества независимых художников, Боннар начал сотрудничать с издательствами (например, в 1900 году он иллюстрировал сборник стихов поэта-символиста Поля Верлена) и разрабатывать эскизы витражей для Луиса Комфорта Тиффани. В те годы он подружился с Анри де Тулуз-Лотреком, заручился поддержкой арт-дилера Амбруаза Воллара.
Женщина за столом. Желтая шаль.
Боннар не сидел на месте. Он предпринял путешествие по Европе и Северной Африке – впрочем, похоже, совершенно его не впечатлившее. Большая часть пестрых пейзажей Боннара посвящена мягкой природе французского юга. Он писал цветущие сады, залитые солнцем рощи… Как и его коллеги по группе «Наби», много внимания уделял интерьерной живописи. Комнаты, полные цвета и света, несут в себе присутствие хозяев, даже если те остаются невидимыми или скрываются где-то за пышными букетами в высоких вазах.
Марта
Вечер.
Но появляются в его работах и вполне конкретные образы.
Разумеется, одной из любимых натурщиц Боннара была пианистка и светская дама Мизиа Серт, покровительница искусств, икона стиля, муза множества художников того времени. Но была у Боннара и собственная муза, женщина, ставшая объектом его творческого помешательства и любовью всей жизни, фигура не менее загадочная, чем «пожирательница гениев» Мизиа.
Он познакомился с Мартой де Мелиньи в 1893 году, а официально вступил с ней в брак лишь тридцать два года спустя. Марта де Мелиньи, она же Мари Бурсен, была хрупкой девушкой с копной золотых волос, на момент знакомства с Боннаром она работала в цветочном магазине. Лишь когда они поженились, художник узнал ее настоящее имя и возраст – обычно она преуменьшала его лет на восемь. Марта не нравилась его коллегам, потому что казалась – да и была – странной. Она сторонилась людей, боялась открытых пространств, принимала ванну несколько раз в день. Соратники сильно ревновали Боннара к Марте, утверждали, что она попросту его похитила, околдовала и стремится оградить от мира, спрятав в своих объятиях.
Молодая женщина в шляпе. Шляпа с синей лентой.
Но особенности Марты совершенно Боннара не смущали, наоборот – он любил ее сильно и страстно. Кажется, странности этой женщины позволяли ему принимать собственные – и картин, посвященных ей, в его творчестве насчитывается триста восемьдесят четыре. Он часто писал ее обнаженной, да и вообще, по-видимому, Марта была единственной натурщицей для его работ в жанре ню.
Дом в Верноне.
Влюбленные часто проводили время на юге Франции, чей климат был полезен для хрупкого физического и душевного здоровья Марты. Собственный дом Боннар приобрел в 1912 году, в нормандском Верноне, а через тринадцать лет перебрался на виллу в Ле-Канне, на Лазурном берегу. Неизменными его и Марты соседями были домашние питомцы. Боннар обожал кошек и часто включал их в свои интерьерные композиции.
Красная клетчатая скатерть. Андре Боннар и ее собаки.
С Мартой он прожил почти пятьдесят лет – она умерла в 1942 году. Сам Боннар пережил фашистскую оккупацию Франции, но после смерти жены оставался отшельником, хотя и поддерживал старые дружеские связи. Свою последнюю картину он завершил за несколько дней до собственной кончины – как и положено настоящему художнику.
Источник: https://kulturologia.ru/blogs/250524/60105/
Комментариев нет:
Отправить комментарий