Опера Джоаккино Россини «Вильгельм Телль»

Опера в четырех действиях (Первоначально написанная в пяти действиях, опера впоследствии была сокращена автором до трех посредством изъятия всего третьего и сжатия двух последних действий. В настоящее время опера дается с восстановленным третьим действием, но с сохранением купюры четвертого и пятого, превращаясь, таким образом, в четырехактное представление.) Джоаккино Россини на либретто (по-французски) Виктора Жозефа Этьена де Жуй и Ипполита Луиса Флорена Би (со значительным участием композитора, а также Армана Марраса), основанное на одноименной драме Фридриха Шиллера.

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:

ВИЛЬГЕЛЬМ ТЕЛЛЬ, швейцарский патриот (баритон)
ГЕДВИГА, его жена (сопрано)
ДЖЕММИ, их сын (сопрано)
ГЕССЛЕР, наместник кайзера в Швейцарии и Ури (бас)
МАТИЛЬДА, его дочь (сопрано)
АРНОЛЬД, швейцарский патриот (тенор)
МЕЛЬХТАЛЬ, его отец (бас)
ВАЛЬТЕР ФЮРСТ, другой швейцарский патриот (6ас)
РУДОЛЬФ, офицер гвардии Гесслера (тенор)
ЛЕЙТХОЛЬД, пастух (бас)

Время действия: XIV век.
Место действия: Швейцария.
Первое исполнение: Париж, 3 августа 1829 года.

«Вильгельм Телль» — самая длинная опера Россини. Это его последнее оперное творение. Быть может, именно написание такого длинного произведения (первое исполнение оперы длилось шесть часов) послужило причиной его охлаждения к сочинительству. Как бы то ни было, при том, что «Вильгельм Телль» имел огромный успех у критики, Россини не писал больше опер, хотя прожил еще почти сорок лет. Россини собственноручно сократил оперу и создал авторизованную версию из трех, вместо пяти, действий. А в Париже одно время существовала даже традиция давать из оперы одно только второе действие, соединяя его с какой-нибудь другой оперой, чтобы заполнить театральную программу. Известна история, как однажды директор парижской Гранд-опера сказал композитору, что вечером в программе объявлено второе действие «Вильгельма Телля». «Что? — воскликнул рассерженный Россини. — Все второе действие?»

Долгие годы считалось, что имя композитора сохранилось в репертуаре крупнейших оперных театров лишь благодаря «Севильскому цирюльнику» и «Вильгельму Теллю». Что касается последней, то либо из-за ее продолжительности, либо из-за невероятных требований, предъявляемых исполнителю теноровой партии Арнольда, она больше не может причисляться к традиционному, если не сказать стандартному, набору опер, идущих в оперных театрах. Постановки других россиниевских опер, таких, как «Золушка» и «Итальянка в Алжире», возобновляются гораздо чаще. Что касается либретто, то оно, безусловно, лучше у «Севильского цирюльника». Сюжет «Вильгельма Телля» сколочен достаточно прочно, но, конечно, он не столь хорош.

В период политических волнений 1830-х годов эта опера в некоторых странах считалась опасной ввиду своего революционного духа. Соответственно, при ее постановках тогда в либретто вносились изменения. Это касалось, в частности, ее названия. Так, в Милане опера называлась «Гульельмо Валлаце» (то есть шотландец Уильям Воллэйс), в Риме — «Родольфо ди Стерлинга», в Лондоне и Берлине — «Андреас Хофер», а в Петербурге — «Карл Смелый». Кажется странным, что цензоры были более обеспокоены именем почти совершенно мифического революционера, нежели именами, которые были реальными прототипами других персонажей оперы. Но многое, что делают цензоры, кажется странным.

УВЕРТЮРА

Увертюра к «Вильгельму Теллю» — наиболее известная оркестровая музыка из всей, что включается в программы симфонических концертов, когда хотят исполнить симфонические отрывки из опер; конкурировать с ней может разве что интермеццо из «Сельской чести» Масканьи. Она сохранилась в чувствах публики, а быть может, даже и выросла из этих чувств, что подтверждается ее использованием в одном из мультфильмов Диснея. Она очень смело начинается — с соло виолончелей; тремоло литавр рисует одну из россиниевских картин бури, здесь композитор очень натурально, используя характерный тембр флейты-пикколо, изображает капли дождя; затем следует пасторальный раздел, основанный на швейцарской мелодии альпийского горна, исполняемой на французском рожке; и наконец, после блестящей фанфары, исполняемой трубами, звучит знаменитый галоп, который при хорошем исполнении контролирует свой стремительный бег, несмотря на многие юмористические ассоциации — приличные и неприличные, которые теперь с ним связаны.

ДЕЙСТВИЕ I

Сюжет этой оперы связан с именем легендарного швейцарского патриота XIV века. Страна находится под игом австрийского наместника Гесслера, который ведет себя как тиран. Высоко в Альпах, в родной деревне Телля швейцарцы празднуют свой национальный праздник. Старый пастух Мельхталь (он старейшина, глава одного из кантонов) благословляет три пары, которые собираются пожениться. Два серьезных голоса звучат несколько не в тон общему веселью. Один из них — голос Телля, который сокрушается о судьбе своей страны; другой — Арнольда, сына Мельхталя, он страдает от безнадежной, запретной любви к принцессе Матильде, дочери заклятого врага Швейцарии (из-за этой любви он даже стал солдатом войска австрийских захватчиков).

Звучит длинный дуэт («Ou va-tu? Quel transport t'agite» - «Что с тобой? Куда бежишь в смятеньи?»), в котором Телль убеждает Арнольда бороться за свободу своей страны, но Арнольд поначалу колеблется из-за любви к Матильде. Издалека доносятся звуки охотничьих рогов — это охотятся люди Гесслера, наместника австрийского императора, они уже недалеко.

Праздник продолжается («Hymenee, ta journee» — «Брак священный»). Сначала все танцуют, затем в начавшихся играх юный сын Телля, Джемми, демонстрирует, что он такой же хороший стрелок, как и его отец. Все его славят («Honneur au fils de Tell» — «Слава сыну Телля»). Празднество прерывается появлением пастуха Лейтхольда, швейцарца, сбежавшего от отряда Гесслера; он убил одного из гесслеровских солдат, пытавшегося похитить его дочь, и теперь те его преследуют. Телль спасает его, переправив в своей лодке на другой берег озера, несмотря на сильные волны.

Когда появляется отряд Гесслера под командованием Рудольфа, никто из местных жителей не выдает Телля, и тогда в отместку Рудольф арестовывает старика Мельхталя, а всю деревню поджигает.

ДЕЙСТВИЕ II

Второе действие начинается с речитатива и блестящей колоратурной арии «Sombre foret, desert, triste» («Темного леса таинственный кров»), которую поет Матильда, дочь австрийского тирана Гесслера, в которой она признается в любви к Арнольду. Он встречает ее на альпийском лугу среди лесов, где она его ждет, и они поют чудесный любовный дуэт. Заслышав приближающихся Вильгельма Телля и Вальтера Вюрста, Матильда стремительно убегает. Эти люди пришли, чтобы убедить Арнольда присоединиться к ним в их восстании против Гесслера, но они обеспокоены тем, что застали его с Матильдой. Они сообщают ему трагические новости: Гесслер казнил его отца, старого пастуха Мельхталя. Арнольд потрясен. Никаким сомнениям больше нет места: он будет мстить (терцет «Quand l'Helvetie est un camp de supplice» — «В тяжкой борьбе край родной погибает»). Завершается этот великолепный терцет клятвой трех этих швейцарцев освободить свою страну.

Одна за другой прибывают группы людей из швейцарских кантонов — Унтервальд, Швиц и Ури. Телль обращается к ним с патетической речью, и действие завершается торжественной патриотической клятвой, которую дают все присутствующие («Des profondeurs du bois immense» — «Слышишь? Из темной чащи бора»).

ДЕЙСТВИЕ III

На рыночной площади в Альтдорфе перед резиденцией Гесслера идет празднование столетия власти австрийцев. Тиран Гесслер выставляет герб Австрии и свой собственный шлем, чтобы каждый швейцарец, проходя, кланялся им. Вильгельм Телль отказывается это сделать, и тут же гвардейцы Гесслера арестовывают его и его сына. Гесслер заявляет, что Телль должен продемонстрировать свое искусство стрельбы из лука попаданием в яблоко, положенное на голову его сына. Телль отказывается это делать, и тогда Гесслер приказывает казнить мальчика. Теперь у Телля нет выбора. Мальчик Джемми выражает бесстрашную уверенность в искусстве Телля. И Телль выстрелом разбивает яблоко пополам.

Но из колчана Телля выпадает вторая стрела. И когда Гесслер требует ответа, для чего она предназначена, патриот отвечает, что, если бы мальчик погиб, эта вторая стрела была бы пущена в его, Гесслера, сердце. Взбешенный Гесслер приказывает арестовать Телля. Телль, прежде чем его уводят, успевает передать с сыном наказ жене. «Передай Гедвиге, — говорит Вильгельм, — что зажжение огней в горах будет сигналом для восстания кантонов». Дочь Гесслера, Матильда, убегает вместе с маленьким Джемми, чтобы передать это послание.

ДЕЙСТВИЕ IV

Сцена 1 представлена главным образом арией, которую поет Арнольд («Asile hereditaire» — «Приют мирный родимый»). Он вернулся домой, и мысль о смерти его отца в плену у Гесслера продолжает угнетать его. Группа швейцарских патриотов сообщает ему об аресте Вильгельма Телля, и, побуждаемый к действию, он в конце концов отправляется во главе отряда швейцарцев, чтобы освободить своего предводителя (кабалетта с хором «Amis, amis, secondez ma vengeance»; «Друзья, друзья, за отца отомстим»).

Сцена 2 происходит в скалистой местности у Фирвальдшетского озера (озера Четырех Кантонов), неподалеку от родного дома Телля. Джемми в сопровождении Матильды вбегает к своей матери Гедвиге (их терцет: «Je rends a votre amour un fils» — «Вот сын вам возвращен»). Маленький мальчик полон надежды, что Телль спасется в лодке, несмотря на шторм, который разразился на озере. Он вдруг вспоминает о послании своего отца. Он поджигает отцовский дом, что служит сигналом для кантонов к восстанию. Пока шторм бушует, они все молятся о спасении Телля. Неожиданно герой сам появляется из лодки. За ним гонятся его преследователи, в том числе Гесслер. Но Телль берет свой лук и стрелы у Джемми, который успел вынести их из горящего дома. Телль точно попадает в цель — Гесслер замертво падает в озеро. В этот момент входит та часть швейцарских патриотов, которой руководит молодой Арнольд, они объявляют, что укрепленные замки австрийцев взяты повстанцами. Опера завершается весельем всех тех, кто теперь на стороне швейцарцев. Матильда покинула стан врагов и согласилась стать женой Арнольда.

Генри У. Саймон (в переводе А. Майкапара)

Опера была закончена за пять-шесть месяцев — необычно долгий для Россини период. Премьера не оправдала надежд на горячим прием у публики, тогда как критики расточали восторженные похвалы.

В Италии и других странах «Вильгельм Телль» неизменно получал очень благосклонный прием, хотя не всегда легко было найти тенора, способного исполнить партию Арнольда, особенно после того, как Жильбер-Луи Дюпре переделал многие сверхвысокие до в «грудные» ноты, тогда как у певшего на премьере Нурри эти ноты были «головными» или фальцетными.

Россини не одобрял реформу Дюпре (столь понравившуюся, напротив, публике) и заявил ему об этом вполне откровенно: «Я не люблю противоестественных эффектов, и это до с его резким тембром коробит мой итальянский слух, как визг каплуна, когда его режут». К тому же неуравновешенность вокальной ткани этой теноровой партии служит характеристике героя, еще не нашедшего места в водовороте жизни и чувствующего неудовлетворенность. Известие о смерти отца, принесенное Вильгельмом и Вальтером, заставляет бурную вокальную линию Арнольда, с неожиданными скачками и смелым рисунком, взлететь до высочайших вершин. Друзья побуждают его посвятить себя борьбе за свободу родной земли. Перемена в душе Арнольда в полной мере отмечается музыкой, голос его перекрывает мягко модулирующие голоса сочувствующих ему друзей.

Партия тенора особенно выделяется в опере и почти превосходит по значению партию главного героя, Вильгельма Телля, которому, впрочем, принадлежит самая известная ария: в ней он умоляет сына выдержать ужасное испытание. Это «поистине крик души, страдающей и полной любви,— пишет Ронкалья,— сопровождаемый плачем виолончели... Перед нами ария, но она лишена обычной структуры, представляя собой чистую мелодическую речитацию. Здесь нет строфики, но ритмически совершенный музыкальный период течет спокойно, смиренно, мелодия льется естественно и постоянно варьируясь: настоящая бесконечная мелодия». Ария Телля — монумент, стоящий особняком, быть может, неожиданный, которого опера не обещала и потому еще более удивительный. Он поражает не только публику, но и самих персонажей, в конце концов взрывающихся от гнева.

Другая знаменитая, вошедшая во все антологии ария принадлежит Матильде (замечателен ее фон — волшебный лесной пейзаж, освещенный луной), она полна властной, гибкой мелодической красоты, которую Берлиоз считал образцом для подражания. Это внутренний портрет героини. Грустная, колеблющаяся, нисходящая линия оркестрового сопровождения переплетается с линиями основного мелодического рисунка — одного из самых широких, плавных и связных за всю историю музыкальной драмы. Настойчивый, взволнованный ритм в конце концов становится скорее частью смиренного созерцания, чем тревоги, хотя признаки затаенного страдания сохраняются, как следует из беспокойного чередования основного мотива в оркестре и угрожающего рокота литавр.

Вера в природу как в судью поступков отдельных людей или общества — одна из опор мощной оперной конструкции. Не надо напоминать о том, как важна в этом отношении удивительная увертюра, состоящая из четырех частей,— самостоятельная симфоническая структура, почти не оперная. И не очень обосновано замечание Берлиоза о ее изображающей бурю второй части, которую он сравнивает с «Пасторальной симфонией» Бетховена и говорит, что в последней слышен подлинный разгул природных стихий, тогда как у Россини слишком ощутимо присутствие его собственной личности.

Но это делается как раз для того, чтобы придать интродукции Россини верное направление, сделать ее отображением национального характера, разделяющего стремление своего народа к свободе и участвующего в его драме (не случайно в Италии, Германии и России «Телль» не был одобрен реакционной цензурой). Проекция всех событий на такую панораму способствует созданию ярких хоровых, сопровождающих, изобразительно симфонических страниц и великолепных танцев, в которых чувствуется стремление уйти от старых форм. «Фантазия Россини — всегда свободна,— заключает Ронкалья,— композитор выбирает, изменяет, разрабатывает, полирует: огромный труд... который наверное стоил ему большого напряжения и которого хватило бы на двадцать лет работы».

Столь зрелое произведение французы не оценили: в парижской Королевской академии музыки (или в «Гранд-Опера», как угодно) после пятидесяти представлений опера была возобновлена с большими сокращениями (неприкосновенным осталось только второе действие, считавшееся лучшим). Открытия «Вильгельма Телля» закладывали основы французской большой оперы, но величие делает его скорее итогом этого направления, нежели исходным пунктом.

Г. Маркези (в переводе Е. Гречаной)