Николай Андреевич Римский-Корсаков /Жизнь/

Говоря о композиторе такого значения, как Николай Андреевич Римский-Корсаков, невольно задумываешься о том, насколько плодовитым может быть многогранный талант в сочетании с неподражаемым трудолюбием.

Большинство людей знают его как автора симфонической сюиты «Шехеразада» или опер «Садко» и «Снегурочка». Но имя Римского-Корсакова запечатлено на страницах русской истории не только как выдающегося композитора, создателя большого количества разножанровых произведений, но и крупного теоретика, составившего ряд трудов по теории музыки и оркестровке; замечательного педагога, воспитавшего новую плеяду музыкантов; дирижера-пропагандиста русской музыки; редактора многих произведений друзей-современников; собирателя русского фольклора. Кроме всего,

Римский-Корсаков активно участвовал в общественно-политической жизни своей страны.

Жизнь Римского-Корсакова началась в небольшом уездном городке Тихвине 18 марта 1844 года. Музыкальные увлечения будущего композитора проявились довольно поздно. Мальчиком он мечтал о далеких путешествиях и мореплавании, поскольку морская служба была семейной традицией. Никому из домашних и в голову не приходило, что музыка станет направляющим «компасом» его жизни.

Первому знакомству с музыкой Николай, а попросту Ника, обязан своей матери Софье Васильевне. От нее мальчик впервые услышал о творчестве великого Глинки, вместе с ней он сделал первые шаги в овладении искусством фортепианной игры. Кроме того, в семье Римских-Корсаковых любили музицировать. Когда багаж знаний матери был исчерпан, для занятий пригласили сначала одну учительницу, затем другую, третью. Но, к сожалению, ни одна из них так и не смогла увлечь Нику игрой на инструменте. Настоящая страсть к музыке пришла к нему гораздо позже.

В тринадцатилетнем возрасте Римский-Корсаков поступил в петербургский Морской корпус. Казалось бы, обстоятельства его жизни неминуемо направляли его в противоположную сторону от музыкального искусства, однако именно в это время произошло событие, оказавшее неизгладимое впечатление на чуткого подростка.

В первые годы учебы он услышал исполнение одного из лучших глинкинских произведений - оперу «Жизнь за царя». Она настолько поразила будущего композитора, что он посетил спектакль несколько раз. Благодаря влиянию музыки Глинки он начал все больше и больше свободного времени посвящать музыкальным занятиям - игре, концертам, композиции.

В 1859 году начались занятия Римского-Корсакова с пианистом Ф.А. Канилле, который отнесся к нему с большим вниманием, одобрив первые композиционные опыты. Однако, семья Римского-Корсакова во главе со старшим братом Воином Андреевичем настаивала на прекращении его занятий и дальнейшей карьере моряка. Возможно, именно то обстоятельство, что Римский-Корсаков должен был защищать свое право заниматься искусством, окончательно склонило его на сторону профессии музыканта.

Осенью 1861 года Канилле познакомил Римского-Корсакова с Милием Балакиревым. Эта встреча оказалась знаменательным событием в жизни юноши, навсегда связав его судьбу с «Могучей кучкой» - так окрестил музыкальный критик Стасов содружество пяти русских композиторов: Балакирева, Мусоргского, Бородина, Кюи и самого Римского-Корсакова. Последний, которому только что исполнилось семнадцать, был самым молодым в кружке, созданном по инициативе талантливого руководителя Балакирева. Именно он и Стасов стали идейными вдохновителями большинства произведений «кучкистов».

Портрет работы Э.О. Визеля. С оригинала в Малом зале Ленинградской государственной консерватории.

Задачи, которые композиторы поставили перед собой - создание самобытной русской музыки, возрождение русского песенного фольклора, борьба за демократизацию искусства - воплощались ими по-разному: у Мусоргского, преимущественно, в вокально-инструментальных произведениях, у Римского-Корсакова - в симфонических фресках.

Ободренный поддержкой новых друзей, Римский-Корсаков принимается за сочинение Первой симфонии. Работа эта, однако, была прервана его назначением как выпускника Морского корпуса в кругосветное плавание на военном учебном клипере «Алмаз». Как ни тяжело было юноше расставаться с любимым занятием, он был вынужден подчиниться воле домашних. Впоследствии «морские» впечатления отразятся в его симфонической сюите «Шехеразада» и симфонической картине «Садко», где с тонким чувством художника он изобразит различные состояния морской стихии.

Вернувшись в Петербург в 1865 году, Римский-Корсаков был удивлен произошедшим во время его отсутствия изменениям. Музыкальная жизнь в столице била ключом! Начала работать Бесплатная музыкальная школа во главе с Балакиревым, по инициативе Антона Рубинштейна открылась первая в России консерватория, было создано Русское музыкальное общество. Все это способствовало скорейшему погружению композитора в творческую атмосферу. Уже в конце года была исполнена его Первая симфония, а чуть позже - увертюра на русские темы и фантазия на сербские темы. Однако это были еще довольно «незрелые» сочинения, обретение собственного стиля обнаруживается, пожалуй, в симфонической картине «Садко» по мотивам былины о новгородском купце. Сюжет оказался настолько близок автору музыки, что несколько лет спустя Римский-Корсаков обратился к нему снова - на этот раз для создания целой оперы.

После оперных жемчужин Глинки жанр оперы некоторое время находился в состоянии «застоя». Единственным человеком, последовавшим по пути гения, стал Александр Даргомыжский, написавший оперы «Русалка» и «Каменный гость». В период, когда «Могучая кучка» начинала свою деятельность, жизненный путь Даргомыжского уже подходил к концу. Однако он до последних дней продолжал общаться с молодым поколением музыкантов. Именно в его доме произошла встреча Римского-Корсакова с его будущей женой Надеждой Пургольд. Здесь же была задумана первая опера «Псковитянка», за которой последовали еще четырнадцать!

В 1871 году Римский-Корсаков принял приглашение директора консерватории занять должность профессора практического сочинения и инструментовки. Вскоре, к огорчению молодого преподавателя, он обнаружил существенные пробелы в своихтеоретических знаниях. Не теряя времени, композитор предпринял решительный шаг - после занятий он отправлялся на студенческую скамью, жадно впитывая недостающие знания. Он стал единственным композитором из «Могучей кучки», который получил профессиональные навыки композиции. Может быть, поэтому именно он смог закончить незавершенные работы Мусоргского и Бородина.

В 70-е годы широко разворачивается деятельность Римского-Корсакова вне стен консерватории. Он инспектирует военные морские оркестры, собирает и обрабатывает русские народные песни, вошедшие в его сборник «100 русских народных песен», а с 1873 года после Балакирева возглавляет Бесплатную музыкальную школу.

Несмотря на большую занятость, Римский-Корсаков неутомимо продолжает создавать новые сочинения. Появляются его «весенние» оперы «Майская ночь» и «Снегурочка». Последняя принесла ему всеобщее признание. Покоренная «Снегурочкой» публика с нетерпением ожидала от композитора новых оперных шедевров. Однако в жизни Римского-Корсакова наступила пора испытаний, почти на десятилетие отодвинувших следующие оперы.

Первым ударом для композитора стала смерть Мусоргского. Как близкий друг Модеста, Римский-Корсаков чувствовал, что должен завершить его неоконченные работы. В течение двух лет он доработал симфоническую картину «Ночь на Лысой горе» и оперу «Хованщина».

Вслед за Мусоргским скоропостижно скончался Бородин. И Римский-Корсаков снова спешит воплотить незавершенные замыслы человека, который всю жизнь был одинаково талантлив и в музыке, и в химии. Благодаря Римскому-Корсакову увидела свет опера «Князь Игорь».

Со смертью Мусоргского и Бородина распалась «Могучая кучка». Но именно в это время Римского-Корсакова окружили его талантливые ученики, среди которых наиболее выделяются Анатолий Лядов и Александр Глазунов. Вместе они составили новое музыкальное товарищество - «беля-евский кружок» - по фамилии любителя музыки, мецената Митрофана Петровича Беляева.

В период деятельности «беля-евского кружка» Римский-Корсаков начал выступать как дирижер, пропагандируя музыку Глинки, Чайковского, «кучкистов» и своих учеников. В конце 80-х годов он создал ряд симфонических и инструментальных произведений: «Сказку», Концерт для фортепиано с оркестром, «Воскресную увертюру».

В эти же годы он создал лучшие симфонические произведения: «Каприччио на испанские темы» и симфоническую сюиту «Шехеразада».

«Каприччио» представляет собой некий цикл зарисовок народной жизни Испании. Оно продолжает линию «испанских» произведений Глинки -«Ночи в Мадриде» и «Арагонской хоты». В отличие от предшественника, Римский-Корсаков никогда не был в Испании, но сумел с удивительной точностью воплотить яркие краски испанского колорита.

В пяти частях «Каприччио» с помощью песенных и танцевальных жанров отражены контрастные музыкальные образы. I и III части -Альборада - воссоздают яркую картину праздника, пестрых, сменяющих друг друга жанровых эпизодов. II часть -незатейливые вариации на песенную мелодию - вносит лирический, мечтательный оттенок. Удивительно красочная IV часть - Сцена и цыганская песня - отражает различные оттенки богатой народной жизни. В ней композитор словно жонглирует разнообразными тембрами и звуковыми сочетаниями, передавая тему от одного инструмента к другому. Вторая тема, передающая характер цыганской песни, полна эмоциональных переживаний и страстной порывистости. «Каприччио» завершается задорным финальным танцем (V часть - Фанданго), всеобщим праздничным ликованием.

В каприччио Римский-Корсаков оттачивал виртуозный стиль письма. В нем много сложных узорчатых каденций для солирующих инструментов. Надо отметить, что композитор, сочиняя это произведение, слышал его сразу в определенных тембрах оркестра. «Сложившееся у критиков и публики мнение, что «Каприччио» есть превосходно оркестрованная пьеса - неверно, - писал композитор о своем произведении. - «Каприччио» - это блестящее сочинение для оркестра». Уже на репетиции пьеса настолько понравилась оркестрантам, что они устроили композитору овацию. Не меньший успех принесла композитору премьера «Каприччио». По просьбе публики оно было повторено и прочно укоренилось в концертном репертуаре симфонических коллективов.

Идею воплотить в музыке образы сказок «Тысячи и одной ночи» подсказал композитору Стасов. Восточные образы и музыкальный колорит привлекали и других русских композиторов - достаточно вспомнить «Исламея»

Портрет композитора Н. Римского-Корсакова.

Илья Репин, 1893 г.

Балакирева или половецкие мотивы в опере «Князь Игорь» Бородина. Увлекательные сказки «Тысячи и одной ночи» были хорошо знакомы Римскому-Корсакову с детства. Он выбрал сюжеты нескольких сказок, составив из них части симфонической сюиты. Таким образом, в «Шехеразаде» нет единого сюжетного развития - она дает картину многочисленных восточных чудес в целом.

Сюиту предваряет небольшое вступление, в котором излагаются две главные темы. Первая - суровая, повелительная - рисует образ восточного владыки Шахриара. Ее сменяет мелодичная, нежная тема сказительницы Шехеразады, звучащая в исполнении солирующей скрипки на фоне аккомпанирующей арфы. Обе темы встречаются в разных частях сюиты, объединяя ее структуру. В то же время они не несут в себе прямого указания на развитие того или иного образа. Об этом Римский-Корсаков предостерегает в своей «Летописи моей музыкальной жизни»: «Напрасно ищут в сюите моей лейтмотивов, крепко связанных всегда с одними и теми же поэтическими идеями и представлениями». Для композитора эти темы служат бесценным материалом, ведущим к дальнейшей разработке. Так,

например, тема Шахриара становится главной характеристикой могучих и сильных образов, а тема Шехеразады, в свою очередь, является ведущей в описании лирических образов восточных сказок.

Известно, что Римский-Корсаков обладал уникальным природным даром - так называемым известным слухом: он слышал отдельные тональности и аккордовые созвучия, ассоциируя их с определенным цветом, например, тональность ля мажор - с розовым, а фа мажор - с зеленым цветом. Таким образом, любопытно, что для изображения морской стихии он использует тональности, соответствующие в его представлении темно-синим, зелено-серым краскам.

I часть сюиты построена на образах сказки о Синдбаде-мореходе. В ней вступают в конфликт две темы, одна из которых связана с изображением моря, а вторая - с изображением корабля Синдбада и его спутников. Используя необычайное богатство красок, композитор обрисовывает наступление бури и отчаянное положение бегущего по волнам корабля. В конце первой части наступает успокоение, и корабль словно исчезает в морской дали.

II часть - рассказ Календера-царевича. Календерами на Востоке называли бродячих монахов, живущих подаянием. Римский-Корсаков не стремится к детальной передаче повествования. Он пытается обобщенно рассказать о превратностях человеческой судьбы. Царевича характеризует мелодия восточного склада в исполнении фагота, звучание которого приближается к тембру человеческого голоса.

Фото H.A. Римского-Корсакова с памятной надписью ученику и другу С.Н. Крутикову. 1900 г.

Лирический центр сюиты -III часть, сказка о царевиче и царевне. Ее главные персонажи обрисованы с помощью двух тем восточного характера - мечтательной (темы царевича) и грациозной (темы царевны).

Схожестью интонаций композитор подчеркивает общие нежные чувства между героями.

Сюита завершается яркой картиной народного праздника в Багдаде. Основная тема IV части выделяется острым ритмическим изложением. В стремительном движении здесь проходят отголоски тем I и III частей. Но неожиданно веселье сменяется первоначальной картиной грозного, бушующего моря. Мощный оркестровый аккорд и глухой удар там-тама как будто изображают гибель корабля. Однако сюита заканчивается умиротворением и оптимистическим настроением.

Памятник H.A. Римскому-Корсакову перед Ленинградской консерваторией его имени, работы Н.Боголюбова и В.Ингала.

В «Шехеразаде» композитор почти не пользуется подлинными народными мелодиями. Но ему удалось в музыке сюиты воплотить характерные черты музыкального фольклора стран Кавказа и Средней Азии.

В настоящее время «Шехеразада» одно из наиболее популярных русских симфонических произведений. Она входит в концертный репертуар почти каждого симфонического оркестра. Выдающийся дирижер Евгений Светланов со свойственной ему гениальностью усиливает эпические и драматические стороны произведения.