Детство
Амедео Модильяни родился в прогрессивной семье евреев-сефардов Фламинио
Модильяни и Евгении Гарсен в Ливорно (Тоскана, Италия). Он был самым
младшим (четвёртым) из детей. Ко времени появления на свет Амедео дела
семьи (торговля дровами и углём) пришли в упадок; матери, в своё время
приехавшей из Франции, приходилось зарабатывать на жизнь преподаванием
французского языка и переводами, в том числе переводами произведений
Габриеле д’Аннунцио. Так как Евгения была родом из Марселя, Модильяни
начал учить французский язык в раннем возрасте, что позже облегчило ему
интеграцию в Париже. Считается, что именно романтическая натура матери
оказала огромное влияние на мировоззрение юного Модильяни. Её дневник,
который она начала вести вскоре после рождения Амедео, является одним из
немногих документальных источников о жизни художника.
В возрасте 11 лет Модильяни заболел плевритом, в 1898 году — тифом,
который был в то время неизлечимым заболеванием. Это стало поворотной
точкой в его жизни. По рассказам его матери, лёжа в лихорадочном бреду,
Модильяни бредил шедеврами итальянских мастеров, а также распознал своё
предназначение в качестве художника. После выздоровления родители
позволили Амедео бросить школу, чтобы тот мог начать брать уроки
рисования и живописи в ливорнской Академии искусств.
Дом в котором родился Амадео Модильяни в Ливорно
"Он никогда не позволял себя оскорблять. Очень остро переживал свое
еврейство, не отрекаясь, а самоутверждаясь. Представлялся всегда
одинаково: «Модильяни. Еврей». Однажды, ответив резко на издевательский
выпад, сказал: «Обидно, что мажешь кистью, – ведь еще триста лет
придется бить морду». А лет-то прошло пока даже меньше сотни. Моди
(трагическое совпадение: на парижском арго слово «моди» означает
«проклятый судьбой») мысленно сравнивал себя с бодлеровским альбатросом,
над которым потешается грубая матросня: «Крылатый путник жалок на
земле». Он и был этим крылатым путником. Начитан был невероятно: получил
образование не только художественное, но и хорошо знал литературу,
историю, часами мог читать на память стихи, преклонялся перед Данте.
Наверное, это один из кирпичиков в поэтической кладке его живописи."
Уч:) в Италии
В 1898 году Модильяни начал посещать в Ливорно частную художественную
студию Гульельмо Микели. В свои 14 лет он был младшим из учеников в
своём классе. Помимо уроков в студии с сильной ориентацией на
импрессионизм, в ателье Джино Ромити Модильяни учился изображать
обнажённую натуру. К 1900 году здоровье юного Модильяни ухудшилось,
вдобавок он заболел туберкулёзом и вынужден был вместе со своей матерью
провести зиму 1900—1901 годов в Неаполе, Риме и на Капри. Из своего
путешествия Модильяни написал пять писем своему другу Оскару Гилья, из
которых можно узнать об отношении Модильяни к Риму.
Весной 1901 года Модильяни последовал за Оскаром Гилья во Флоренцию —
они дружили несмотря на девятилетнюю разницу в возрасте. После
проведённой в Риме зимы весной 1902 года Модильяни поступил в Свободную
школу живописи обнаженной натуры (Scuola libera di Nudo) во Флоренции,
где обучался мастерству у Джованни Фаттори. Именно в тот период он начал
посещать флорентийские музеи и церкви, изучать восхищавшее его
искусство Возрождения.
Через год, в 1903, Модильяни вновь последовал за другом Оскаром, в этот
раз в Венецию, где остался до переезда в Париж. В марте он поступил в
венецианский Институт изящных искусств (Istituto di Belle Arti di
Venezia), продолжая при этом изучение работ старых мастеров. На
Венецианских биеннале 1903 и 1905 годов Модильяни познакомился с
работами французских импрессионистов — скульптурами Родена и примерами
символизма. Считается, что именно в Венеции он пристрастился к гашишу и
начал принимать участие в спиритических сеансах.
"Еврейка",1908 год.
"В работах Модильяни сочетаются чистота и утонченность стиля, символизм и
гуманизм, языческое чувство полноты и безудержной радости жизни и
патетическое переживание мук всегда неспокойной совести"
Париж
В начале 1906 года, с небольшой суммой денег, которую смогла собрать для
него мать, Модильяни переехал в Париж, о котором мечтал уже несколько
лет, так как надеялся найти понимание и стимул к творчеству в среде
парижских художников. В начале XX века Париж являлся центром мирового
искусства, молодые неизвестные художники быстро становились знаменитыми,
открывались все более авангардные направления живописи. Первые месяцы
Модильяни проводил в парижских музеях и церквях, знакомился с живописью и
скульптурой в залах Лувра, а также с представителями современного
искусства. Поначалу Модильяни жил в комфортабельном отеле на правом
берегу, так как считал его соответствующим своему социальному положению,
однако вскоре снял небольшую студию на Монмартре и начал посещать
занятия в Академии Коларосси. В то же время Модильяни познакомился с
Морисом Утрилло, с которым они остались друзьями на всю жизнь. Тогда же
Модильяни ближе сошёлся с поэтом Максом Жакобом, которого затем
неоднократно рисовал, и Пабло Пикассо, проживавшим поблизости от него в
Бато-Лавуар. Несмотря на свое неважное здоровье, Модильяни принимал
активное участие в шумной жизни Монмартра. Одним из первых его парижских
друзей стал немецкий художник Людвиг Мейднер, который его назвал
«последним представителем богемы»:
Бато?-Лавуа?р (фр. Bateau-Lavoir), «корабль-прачечная», «плавучая
прачечная» — знаменитое парижское общежитие на Монмартре, в котором в
начале XX века проживали многие знаменитые художники, включая Пикассо и
Модильяни.
«Наш Модильяни, или Моди, как его называют, был типичным и вместе с тем
очень талантливым представителем богемного Монмартра; скорее даже он был
последним истинным представителем богемы».
Во время проживания в Париже Модильяни испытывал большие финансовые
трудности: хотя его мать регулярно посылала ему деньги, их не хватало
для выживания в Париже. Художнику приходилось часто менять квартиры.
Иногда он даже оставлял свои произведения в квартирах, когда был
вынужден уходить из очередного пристанища, так как не мог оплатить
квартиру.
Весной 1907 года Модильяни поселился в особняке, который сдавал молодым
художникам доктор Поль Александр. Молодой врач стал первым покровителем
Модильяни, их дружба продлилась семь лет. Александр покупал рисунки и
картины Модильяни (в его коллекции оказались 25 живописных и 450
графических работ), а так же организовывал для него заказы на портреты. В
1907 году несколько работ Модильяни были выставлены в Осеннем салоне, в
последующем году по настоянию Поля Александра он выставил пять своих
работ в Салоне Независимых, среди них портрет «Еврейка». Работы
Модильяни остались без внимания публики, поскольку не относились к
модному тогда направлению кубизм, который возник в 1907 году и чьими
основоположниками являются Пикассо и Жорж Брак. Весной 1909 года через
Александра Модильяни получает первый заказ и пишет портрет «Амазонка».
Скульптура
1912 года в апреле 1909 года Модильяни переехал в ателье на Монпарнасе.
Через своего покровителя он познакомился с румынским скульптором
Константином Брынкуши, который впоследствии оказал на Амедео огромное
влияние. Некоторое время Модильяни отдавал предпочтение занятиям
скульптурой перед рисованием. Говорили даже, что для своих скульптур
Модильяни крал каменные блоки и деревянные шпалы со строительных
площадок возводимого в то время метро. Сам художник никогда не
озадачивался отрицанием слухов и измышлений на свой счет. Существуют
несколько версий, почему Модильяни сменил сферу деятельности. По одной
из них, художник давно мечтал заняться скульптурой, но не имел
технических возможностей, которые стали ему доступны лишь после переезда
в новое ателье. По другой, Модильяни захотел испробовать свои силы в
скульптуре из-за неудачи его картин на выставках.
Весной 1910 года Модильяни познакомился с молодой русской поэтессой
Анной Ахматовой. Их страстное романтическое увлечение друг другом
продлилось до августа 1911 года, когда они расстались, чтобы никогда
больше не увидеться.
В 1911 Модильяни выставил каменные скульптуры голов («столпы нежности») в
ателье португальского художника Амадео де Соуза-Кордосу. Тогда у него
возникла идея создания «храма Красоты», для которого он разработал мотив
кариатид. В 1912 году Модильяни выставил в Осеннем салоне семь
скульптурных голов, некоторые из них были даже куплены. Там же он
познакомился со скульпторами Жакобом Эпштейном и Жаком Липшицем. Весну
1913 года Модильяни провёл в Ливорно, где поселился неподалёку от
карьера. Из его писем Полю Александру следует, что в Ливорно он работал с
мрамором и отправлял готовые скульптуры в Париж, однако ни одна
мраморная скульптура не сохранилась. В том же году Модильяни возвратился
к живописи. Одной из причин могло стать плохое здоровье —
диагностированный в детские годы туберкулёз.
Возвращение к живописи и Первая мировая война
Модильяни, Пикассо и Андре Сальмон у входа в «Ротонду». 1916 года в 1914
году разразилась Первая мировая война. Модильяни, вопреки его желанию,
не взяли на военную службу ввиду плохого здоровья, поэтому он провёл
военные годы вместе с небольшой группой художников, оставшихся в Париже.
Пикассо, Хуан Грис, Хаим Сутин и Моисей Кислинг были в те годы
завсегдатаями кафе «Ротонда» на Монпарнасе. Призванный в армию Поль
Александр расторгнул контракт с художником, и новым покровителем
Модильяни становится владелец художественной галереи и коллекционер Поль
Гийом, который выставлял работы художника в своей галерее.
Модильяни, Пикассо и Андре Сальмон у входа в «Ротонду». 1916 год
"Он очень много работал. Чтобы оставить такое наследие, чтобы создать
такой пантеон шедевров, нужны были часы и часы у мольберта, трудиться
надо было не покладая рук, да и голову имея свежую и душу распахнутую,
потому что модели свои он будто просвечивал, рассказывая о них все. Это
не только ставит под сомнение легенду о вечном пьянице и бродяжке, но
опровергает ее. Был Модильяни не просто очень хорошим портретистом, он
был воистину гениальным психологом и аналитиком, к тому же провидцем – в
целой череде написанных им портретов буквально предсказана судьба тех,
кого он писал." (Пабло Пикассо.)
В июне 1914 года Модильяни познакомился с талантливой и эксцентричной
англичанкой Беатрис Гастингс, которая уже успела попробовать себя на
поприще цирковой артистки, журналиста, поэтессы, путешественника и
искусствоведа. Беатрис стала спутницей Амедео, его музой и излюбленной
моделью — он посвятил ей 14 портретов. Связь с Беатрис продлилась более
двух лет. Поэтесса работала в Париже обозревателем английской газеты The
New Age и описывала общественную жизнь города. Помимо прочего она
написала в газете об употреблении Модильяни и его друзьями Морисом
Утрилло и Хаимом Сутином алкоголя и гашиша. Темы опиума и алкоголя были
подхвачены прессой.
В 1915 году Модильяни переехал вместе с Беатрис на улицу Норвейн на
Монмартре, где он написал портеры своих друзей Пикассо, Сутина, Жака
Липшица и прочих знаменитостей того времени. Именно портреты сделали
Модильяни одной из центральных фигур парижской богемы.
Через Моисея Кислинга Модильяни познакомился с польским поэтом
Леопольдом Зборовски, который вместе с женой Анной (Ханкой) взял
художника под покровительство. «Збо» поселил подопечного в своей
квартире, давал ему деньги на карманные расходы и оплачивал расходные
материалы.
По заказу Зборовски в период 1916—1917 годов были написаны около 30
полотен в жанре ню. 3 декабря 1917 года была открыта выставка работ
Модильяни в галерее Берты Вейль. Галерея располагалась напротив
полицейского участка, и стражи закона, возмущенные видом выставленных ню
Модильяни, заставили последнего закрыть экспозицию всего через
несколько часов после открытия.
Творчество
Направление, в котором работал Модильяни, традиционно относят к
экспрессионизму. Однако в этом вопросе не всё так однозначно. Не зря
Амедео называют художником парижской школы — за время проживания в
Париже он испытал влияние различных мэтров изобразительного искусства:
Тулуз-Лотрека, Сезанна, Пикассо, Ренуара. В его творчестве присутствуют
отголоски примитивизма и абстракции. Скульптурные cтудии Модильяни явно
показывают влияние модной в то время африканской пластики на его
творчество. Собственно экспрессионизм в творчестве Модильяни проявляется
в выразительной чувственности его картин, в большой их эмоциональности.
Ню
Амедео Модильяни по праву считается певцом красоты обнаженного женского
тела. Он одним из первых начал изображать ню более реалистично в
эмоциональном плане. Именно это обстоятельство в свое время привело к
молниеносному закрытию его первой персональной выставки в Париже.
Обнаженная натура в творчестве Модильяни — это не абстрактные,
рафинированные образы, а реальные портретные изображения. Техника и
теплая световая гамма в картинах Модильяни «оживляет» его полотна.
Картины Амедео, выполненные в жанре ню, считаются жемчужиной его
творческого наследия
Жанна
Самой страстной любовью Модильяни стала 19-летняя художница Жанна
Эбютер.Родители были против брака дочери с молодым нищим
художником,а Жанна была верной спутницей Модильяни и любила его до конца
жизни.У Жанны Эбютер и Амадео Модильяни родилась дочь. Амадео Модильяни
умер в 36 лет в госпитале для нищих от туберкулeзного менингита.Жанна
не захотела жить без любимого и выбросилась из окна.
Они познакомились в 1917 году. Одни говорят, что впервые они встретились
на карнавале. Другие, что Амедео заметил ее в Академии Каларосси, где
за 50 сантимов можно было получить обнаженную натуру и место за
мольбертом. Маленькая шатенка с тяжелыми темно-золотыми косами поминутно
стирала свой рисунок резинкой и начинала все заново. Третьи утверждают,
что художник увидел Жанну в кафе «Ротонда», на Монпарнасе, где
собирались в прокуренной задней комнате художники, продавцы картин и
поэты. Увидев ее, он сразу же стал набрасывать на листке бумаги ее
портрет. Место их встречи не имеет значения. Важно то, что Модильяни
наконец встретил ту, о которой когда-то говорил своему близкому другу
скульптору Бранкузи,что
«ждет одну-единственную женщину, которая станет его вечной настоящей
любовью и которая часто приходит к нему во сне».
Вряд ли ее можно было назвать красавицей,но в ней было что-то
завораживающее, некая изюминка. Скорее, впору было задаться вопросом,что
нашла юная девушка в этом изможденном невзгодами и туберкулезом
32-летнем человеке То был уже не романтический красавец,который семи
годами раньше привлек внимание Ахматовой
Его некогда прекрасные черные волосы поредели,во рту не хватало зубов, а
те, что остались, - почернели. Впавшие глаза лихорадочно блестели.
Когда в доме добропорядочных католиков Эбютерн узнали,с кем связалась их
дочь,ей пригрозили родительским проклятием, если она не
одумается.Модильяни старался пораньше ускользнуть из дома, брел от
одного кафе к другому, продавая свои тут же наспех сделанные рисунки.
Вырученные жалкие гроши шли на выпивку. Ближе к ночи Жанна отыскивала
его,приводила домой,раздевала, умывала, укладывала спать,как малого
ребенка.И все это молча,без малейшего упрека.
А если Моди работал дома, то она либо что-то тихо готовила в другой
комнате, либо рисовала. Как оценили эти работы уже после смерти Жанны,
она была неплохой художницей.
Однажды агент и друг Модильяни Леопольд Зборовски, живший неподалеку,
почти силком затащил к себе Жанну. Вдвоем с женой они стали убеждать ее,
что Моди нужно спасать, что он гибнет: от прогрессирующего туберкулеза,
от того, что теряет веру в свой талант. Та вежливо их выслушала и вдруг
медленно и убежденно произнесла:«Вы просто не понимаете - Моди
обязательно нужно умереть».Взглянув на шокированных Зборовски,она
добавила:«Он гений и ангел.Когда он умрет, все сразу это поймут».
29 ноября 1918 года на свет появилась дочь Модильяни и Эбютерн, которую
— в честь матери — назвали Жанной.
Благодаря Зборовски, работы Модильяни были выставлены в Лондоне и
получили восхищённые отклики. В мае 1919 года художник вернулся в Париж,
где принял участие в Осеннем салоне. Узнав о повторной беременности
Жанны, пара решила обручиться, однако свадьба так и не состоялась из-за
болезни Моди в конце 1919 года.
Модильяни скончался 24 января 1920 года от туберкулёзного менингита в
одной из парижских клиник. Днём позже, 26 января, покончила жизнь
самоубийством Жанна Эбютерн, находившаяся на 9-м месяце беременности.
Амедео был похоронен в скромной могиле без памятника на еврейском
участке кладбища Пер-Лашез; в 1930 году, через 10 лет после гибели
Жанны, её останки были захоронены в соседней могиле.
А слава пришла буквально на следующий день после смерти. Похороны были
многолюднейшими. Казалось, весь Париж знал и любил творчество Моди. (Вот
если бы при жизни!) Хоронили на Пер-Лашез. У гроба стояли Пикассо,
Леже, Сутин, Бранкузи, Кислинг, Жакоб, Северини, Дерен, Липшиц, Вламинк,
Зборовский и многие другие – элита художественного Парижа.
Маленькую Жанну забрали итальянские родственники Амедео.Малышка выросла,
стала писательницей. Ее книга об отце «Модильяни.Человек и миф»
интересна чрезвычайно
Леопольд Зборовский писал брату Модильяни сразу после похорон: «Это был
звездный мальчик, для которого реальность просто не существовала», –
писал о нем Зборовский. Но его гений и его слава реальны. Они подарили
Модильяни вечность..
Анна Ахматова уже в шестидесятые годы призналась: «Голос его как-то
навсегда остался в памяти».
http://www.spletnik.ru/blogs/
Да, есть над чем задуматься. Спасибо!
ОтветитьУдалить