Роберт Шуман: любовь и судьба

Любовь и страсть можно выражать по-разному – в стихах, картинах, книгах - Роберт Шуман выразил их в своей великой музыке. Но если бы не случилась в его жизни судьбоносная встреча с уникальной  женщиной Кларой Вик, вряд ли сегодня мы знали бы великого композитора Роберта Шумана, рядом с именем которого всегда стоит  имя великого Иоганна Брамса.
В жизни каждого человека случаются такие встречи, но особенно яркий след они оставляют в жизни тех, кто от природы наделен тонкой, до болезненности, нервной системой, которая, к сожалению,  часто оборачивается для них тяжелым недугом, преодолеть который они не в силах. Роберт Шуман был одним из тех, кто пополнил этот печальный список.
К сочинительству как своему призванию Роберт Шуман пришел достаточно поздно, когда ему было уже  двадцать. Хотя музыкальные способности у него проявились  очень рано и он даже занимался с местным органистом.
Но всерьез увлечение музыкой началось после того, как Роберт услышал концерты Паганини.
Отец-книгоиздатель  еще в детстве привил ему любовь к книге, мечтая, что его сын станет поэтом или литературным критиком,  мать мечтала о юридической карьере сына. Родители меньше всего хотели, чтобы их Роберт стал каким-то нищим артистом.
Но, несмотря на то, что будущий композитор поступил в  Лейпцигский университет на юридический факультет, уступив родительским желаниям, это не стало делом его жизни, а любовь к музыке вылилась сначала в страстное желание стать исполнителем. Правда, любовь к литературе и слову никуда не исчезла, позднее он стал издавать свой журнал и писать неплохие критические статьи на музыкальную тему.
Лейпциг был не только университетским городом, но и музыкальным центром Германии, в котором бурлила концертная жизнь. В городе  было немало меломанов, приглашавших к себе известных композиторов и исполнителей. Как-то однажды юноша решил зайти в один из таких домов – к врачу-психиатру, жена которого периодически устраивала у себя музыкальные вечера.

Панорама Цвиккау, хранящаяся в доме, где родился Шуман.

В этот вечер у нее в гостях был известный преподаватель музыки Фридрих Вик и с ним - его девятилетняя дочь. Это была очень худенькая, хрупкая девочка с большими грустными глазами. Когда она начала играть, все затихли в изумлении и восторге. Роберт, узнав, что это ее отец сделал из нее такую уникальную для своего возраста исполнительницу, захотел брать уроки у Вика.
Вик согласился и Роберт стал приходить к ним домой, но родители Роберта Шумана были категорически против того, чтобы сын продолжал учиться музыке. Они отправили его в другой университет, подальше от музыкальной столицы - в Гейдельберг. Но здесь Роберт Шуман познакомился с профессором Тибо, который увидел в юноше талант и посоветовал ему продолжать учиться.
На каникулах Роберт Шуман совершил небольшой вояж:  в Венецию, Мюнхен и Франкфурт-на-Рейне, где давал концерты великий Паганини. Теперь молодой человек точно знал, кем он будет,  только музыка сделает его счастливым. Он пишет родителям письмо о своей решимости посвятить музыке всю свою жизнь.
Наконец, мать решила спросить у Фридриха Вика, стоит ли сыну дальше заниматься музыкой и, получив утвердительный ответ, согласилась, чтобы сын вернулся к музыкальным занятиям и семья  стала оплачивать его уроки у Вика. Роберт Шуман не просто брал уроки, а стал снимать в доме своего преподавателя комнату. Так изо дня в день он стал видеть  Клару Вик, которую поначалу и не замечал, тем более, что вскоре у него состоялась помолвка с другой.

Страстное стремление стать виртуозом и превзойти всех исполнителей в технике игры на фортепиано, сыграли с ним злую шутку. Однажды, когда Фридрих Вик уехал с дочерью на гастроли, Роберт Шуман решил попробовать один прием, который помог бы ему выработать особую технику для каждого пальца.
Для этого один палец он привязывал к шнурку, закрепленному на потолке, а остальными бил по клавишам. Кончилось это тем, что он повредил средний палец, который перестал двигаться, и с карьерой музыкального исполнителя пришлось расстаться. Оставался запасной вариант - сочинять музыку. Роберт Шуман и до этого пробовал кое-что сочинять, но не связывал свою карьеру  с композицией. Но раз уж так случилось…
Это со стороны легко можно сказать «что поделаешь, не случилось, не сошлось, не срослось», а для его неустойчивой психики и ранимости, обнаженности нервов и страстностью  это стало первым серьезным ударом. Надо сказать, что у Роберта Шумана  была плохая наследственность и предрасположенность к психическим заболеваниям.
Мать страдала маниакально-депрессивным психозом,  отец – легкой формой шизофрении и одна из его сестер - душевным недугом. Роберт Шуман знал это, но до поры до времени наследственность никак не проявлялась. Только позднее стали появляться признаки меланхолии и нервных срывов. Правда, в 23 года у него случилась первая попытка суицида, а «для разрядки» он частенько прибегал к алкогольным застольям.
После  несчастного случая, Шуман  со всей страстью своей души начал изучать композицию и серьезно заниматься сочинительством. Тем временем Клара Вик уже подросла, превратившись в молодую красавицу, а разница в девять лет уже не казалась непреодолимым препятствием. Она давно смотрела на него влюбленными глазами и только  ждала, когда он, наконец,  обратит на нее внимание. И это случилось: Роберт Шуман  влюбился.
Отец Клары ничего не подозревал, влюбленным удавалось обманывать бдительность тирана,  но однажды и у него открылись глаза. Отец девочки был очень жестким человеком, если не сказать жестоким. Всех  пятерых детей, которые у него появились в первом браке, при разводе с их матерью он забрал с собой, запретив всякое общение. Девочка и без того была не простой и очень болезненной: до четырех лет  не разговаривала и казалась глухой, что случилось, видимо,  на нервной почве из-за частых ссор родителей.
После развода и переезда в Лейпциг девочка  начала разговаривать и отец начал с ней заниматься музыкой и вся ее жизнь жестко контролировалась отцом, весь заряженный на маниакальную идею: сделать из своего первенца гениальную пианистку и второго Моцарта.  Моцарта из Клары не получился, но гениальной пианисткой с очень неординарным репертуаром и виртуозной техникой исполнения, уступающей только Листу, она стала.
Узнав о любви Роберта и Клары, и что они хотят пожениться, Фридрих Вик категорически сказал «Нет». Шуман -  недостойный жених для  его гениальной дочери: во-первых, у него нет прочного финансового положения,  во-вторых, всем  известны его депрессии и «алкогольные разрядки», в-третьих замужество Клары может помешать ее музыкальной карьере.
Надо было срочно что-то делать, и отец увозит Клару из Лейпцига на полтора года в гастрольную поездку, запретив ей даже переписку с любимым. Страдания Роберта в это время выливаются в совершенно великолепные «Песни», принесшие ему всемирную известность. Через полтора года он решается ей написать письмо, где обращается к ней на «Вы» в надежде, что она его не забыла.

Роберт Шуман Кларе Вик. 13 августа 1837 г.
Все ли вы еще верны и тверды? Как бы непоколебимо я в вас ни верил, но и самое твердое мужество поколеблется, когда ничего не слышишь о том, что человеку на свете всего дороже. А для меня дороже всего на свете - вы. Тысячу раз обдумывал я все, и все говорить мне: так должно случиться, если мы того хотим, и сообразно с этим действуем. Напишите мне простое «да», если согласны передать вашему отцу в день вашего рождения (13-го сентября) мое собственноручное письмо. Теперь он относится ко мне хорошо и не оттолкнет меня, особенно, если вы за меня еще попросите. Пишу в день Авроры. Ах, если бы нас разделяла всего одна заря! Главное, верьте твердо, что сбудется то, чего мы хотим и сообразно чему действуем. Об этом письме не говорите никому; иначе можно все испортить. Итак, не забудьте «да». Я должен иметь эту уверенность, прежде чем смогу думать о дальнейшем. Верю всею душой тому, что здесь написано, и скрепляю моим именем.
Роберт Шуман.
***
Клара Вик Роберту Шуману Лейпциг, 15 августа 1837 г.
Вы просите у меня лишь простого «да»? Такое крошечное словечко, и так важно? Но неужели сердце, полное невыразимой любви, как мое, не должно выговорить это словечко от всей души? Так я и поступаю, и душа моя шепчет вам вечное «да». Страдания моего сердца, бесчисленные слезы, - могу ли я все это выразить, - О, нет! Быть может, судьба захочет, чтобы мы, наконец, встретились и поговорили друг с другом - ваше предпочтение кажется мне опасным, но любящее сердце не обращает внимания на опасности. Итак, повторяю «да»! Неужели Господу угодно мой восемнадцатый день рождения превратить в день печали? О, нет, это было бы чересчур жестоко! Я также давно чувствовала, «что это должно совершиться», ничто в мире не обманет меня, и я докажу отцу, что и юное (сердце) может быт стойким.
Ваша Клара.

Роберт Шуман боролся за свою невесту четыре года. Еще дважды он делал предложение любимой и дважды отец Клары отвечал отказом. Наконец, утомленные безнадежностью ситуации, влюбленные решились на крайний шаг. Это им посоветовала сделать мать Клары, знавшая, что с Фридрихом спорить бесполезно. Единственный способ – обращение в суд. Только он мог вынести решение о заключении брака без согласия отца.
Процесс длился тринадцать месяцев, Фридрих Вик делал все, чтобы оттянуть решение суда как можно дальше, не гнушаясь ложью и откровенной клеветой на Роберта Шумана. Но, в конце концов, суд признал отсутствие веских причин для отказа молодым венчаться, одновременно приняв решение, заключить Вика под арест на восемнадцать суток за клевету.
Наконец, влюбленные 12 сентября 1940 года венчались в маленькой сельской церкви. Для Роберта Шумана, страстно влюбленного в свою жену, начался самый плодотворный творческий период его жизни. К этому его толкала и необходимость содержать семью, в которой скоро стали появляться один за другим дети.
За 14 лет совместной жизни Клара родила восемь детей, последний из которых родился, когда Роберт был уже безнадежно болен и находился в психиатрической лечебнице. Он так и не увидел своего последнего сына. Клара с самого начала взяла на себя все заботы о детях и семье, став посредником между мужем и внешней обыденностью, к которой Роберт Шуман был совершенно не приспособлен. Когда Клара уезжала на гастроли он быстро впадал в депрессию и начинал пить, и снова оживал, когда она возвращалась.
Роберт был глубоко начитанным и образованным человеком с тонкой и пылкой поэтической душой, глубоким интеллектом и литературным даром. В юности, делая выбор между литературой и музыкой, он сначала склоняется к поэзии
и с упоением пишет один за другим стихи, романы, трагедии, увлекается Шиллером, Байроном, Жан Полем, но музыка берет верх. И вскоре снова выбор – между юриспруденцией и музыкой, прозой и поэзией, где все-таки побеждает музыка, но он не оставляет и литературных трудов.
Даже находясь в больнице, Шуман мечтает издать литературный сборник, собрать в нем свои стихи, статьи о музыке и музыкантах. За несколько лет до женитьбы он, вместе с друзьями-соратниками, учредил «Новую музыкальную газету»,
в которой в течение десяти лет, с 1834 по 1844 год, постоянно публиковал под разными псевдонимами свои критические музыкальные статьи, поддерживая молодых музыкантов, с юмором и сарказмом критикуя старую гвардию с их устаревшими музыкальными пристрастиями. С юношеским максимализмом и полный романтических ожиданий, он пишет:

«Назначение юности заключается в том, чтобы расцепить старое время, которое еще тысячью звеньев держится за прошлое столетие. Одной рукой молодежь разъединяет цепь, другой указывает на будущее, где она станет господствовать в новом царстве, которое, как рай Магомета, обвито чудными алмазными нитями и хранит в своих недрах чуждые, невиданные еще вещи, о которых нам уже сообщал Бетховен, и повторил светлый юноша Шуберт своим детским, умным, сказочным языком».

Газета быстро приобрела популярность и известность. Ее ждали, обсуждали, а молодой Шуман стал известен всем любителям музыки больше как редактор и постоянный автор новомодной газеты, чем как композитор. На его музыкальный композиторский гений мало кто обращал внимание, тем более, что, будучи очень щепетильным, он избегал обращаться за помощью к друзьям.
Единственной в то время почитательницей его музыкальных произведений, часто и много их исполнявшей, была любимая жена - Клара Вик-Шуман. Но такая ситуация после женитьбы стала его напрягать, потому что самым лучшим способом стабилизировать финансовое положение семьи могла быть только популяризация его как композитора,  печать и исполнение его музыкальных сочинений.
Их к тому времени накопилось немало. Уже был написан блистательный, задорный и веселый «Карнавал», в котором Роберт Шуман впервые в истории музыки проявил себя как блестящий знаток разных композиторов, представивший каждого из них под видом масок, но с характерным для каждого стилем.

Там же он создает музыкальную линию Клары Вик под маской Киарины, а также - марш нового музыкального братства – Давидсбюндлеров –  союзников царя Давида, духовно близких друг другу. После «Карнавала» он пишет сонату, которую посвящает Кларе от имени Эвсебия и Флорестана, под чьими именами Шуман публиковался в своей газете.
Их музыкальные линии - диаметрально противоположны, как и в статьях. Эти персонажи противопоставлялись друг другу, хотя в том и другом случае это был один человек. Биполярность была характерной чертой Роберта Шумана: один - Эвсебий – мягкий, интеллигентный и терпеливый, другой – Флорестан – резкий и саркастичный. Раздвоение личности плохо кончилось для Шуберта.
В 1838 году, когда Клара дала согласие на брак, Роберт пишет цикл «Детские сцены», в котором воплотил свои детские воспоминания и грёзы. Позднее это произведение вдохновит Чайковского на «Детский альбом». Для создания благоприятного имиджа в 1840-м году он обращается в Лейпцигский университет с просьбой присвоить ему титул доктора философии, что и было незамедлительно сделано.
Брак с Кларой оказался очень счастливым и придал творчеству Шумана новый импульс. В год бракосочетания под воздействием всех событий композитор создает замечательный цикл из 138(!) песен, в числе которых любимый многими  «Любовь и жизнь женщины».
На следующий год он пишет четыре симфонии, еще через год – несколько произведений для квартетов и квинтетов, потом – ораторию «Рай и Пери». Произведение следует за произведением, закончив одно, у него тут же возникает другая идея. Он едва успевает записывать. Закончив произведение, он просто забывает о нем и когда ему показывают, он не узнает его, но хвалит, говоря, что появился интересный новый композитор.
Работал он очень много, лихорадочно и с большим напряжением  сил. По-другому не умел, он весь отдавался музыке. Творческая лихорадка сменялась апатией и меланхолией, которые все чаще навещали его. Об этом периоде времени композитор пишет:

«Прежде я долго раздумывал, теперь едва вычеркиваю ноту. Теперь все идет как бы само собой, и иногда мне кажется, что я мог бы все играть и играть и никогда не кончить».

Все его произведения, так или иначе, имеют в своей основе литературные сюжеты, в чем его неоднократно упрекали, но это были всегда оригинальные и самостоятельные произведения, а не просто иллюстрации к текстам. Вскоре Мендельсон приглашает Роберта Шумана преподавать в созданную им Лейпцигскую консерваторию, но педагогическая работа требовала совсем иных качеств, нежели те, которыми обладал Роберт Шуман.
Он весь был в себе, в своих звуках, фантазиях, воображении. В его голове постоянно звучала музыка, которую он старался быстрей донести до дома, чтобы успеть записать. Он говорил, что все его произведения написаны кровью сердца. Уединение его не тяготило, он стремился к нему, главное, чтобы семья и Клара были рядом.

Внутренняя сосредоточенность на музыке и своих переживаниях делала его молчаливым и задумчивым, разговоры тяготили. Он избегал людей, особенно незнакомых, да и знакомых – тоже. Роберт Шуман старался как можно реже бывать там, где собирались люди. О его молчаливости ходили легенды. Он мог часами молчать, находясь в гостях, или отправляясь с кем-нибудь на прогулку; у него не хватало энергии на внешние проявления. Как-то Рихард Вагнер, возмутившись молчанием Шумана, записал:

«Шуман – высокоодаренный музыкант, но невыносимый человек. Когда я возвращался из Парижа, то навестил его, говорил о положении музыки во Франции, потом о состоянии ее в Германии, говорил о литературе и политике – он же оставался нем почти целый час! Ведь невозможно же говорить всегда одному! Невыносимый человек!» Шуман же, в свою очередь, нашел, что «Вагнер – умный малый, полный причуд, но говорит безостановочно, что под конец становится нестерпимо!»

Прошло четыре года, Шуман прекращает журналистскую деятельность в газете, передав ее другу и благословив продолжать начатое когда-то дело. Последняя попытка заняться общественной деятельностью – согласие в 1850-м году на руководство оркестром в Дюссельдорфе.
Но и из этого ничего не вышло: он не мог выразить словами то, чего ждал от оркестра, не умел задать темп, который ему всегда казался быстрым, взмахи палочки становились все менее определенными и понятными. В конце концов, когда однажды он не пришел на репетицию, оркестр выбрал себе другого дирижера, а через три года заключенный с ним контракт не был продлен.
Но зато он много гастролирует вместе с женой, она исполняет его музыку, популяризируя ее и давая возможность слушателям к ней привыкнуть. Но его известность в Европе все-таки меньше, чем Клары. Вопреки опасениям отца, Клара не оставила концертную деятельность, став самой известной и популярной исполнительницей фортепианной музыки. Его стало тяготить то, что его жена более популярна, чем он, стали проявляться и первые признаки болезни.
Особенно болезнь они обострились после гастролей в 1844 году в Россию, где его представляли как мужа знаменитой и гениальной пианистки. Он тихо страдал и плакал. Но время все расставило по своим местам. Сегодня знают гениального Роберта Шумана и мало кто знает Клару Вик, разве что по истории ее любви сначала с Шуманом,  потом  - с Брамсом.
Брамс появился в их доме в 1853 году. Услышав музыку Брамса, Роберт Шуман пришел в восторг, записав в дневнике: «Брамс – гений!». Пробыв месяц у Шуманов, Брамс уезжает обратно, увезя с собой неизгладимое впечатление от уже немолодой к тому времени женщины. О болезни хозяина он не догадывался.

Могила Роберта Шумана

Через год нервные приступы Роберта Шумана стали повторяться чаще, а после неудачного суицида в 1854 году он окончательно понимает, что болезнь необратима и просит поместить себя в психиатрическую больницу.
Клара  пишет Брамсу и просит приехать помочь ей в сложной ситуации. Брамс приезжает. Помогает и финансово, и с хозяйством, и с детьми, которых уже шесть, и она беременна седьмым. Брамс позволяет ей уезжать на гастроли, навещает в ее отсутствии Роберта Шумана в лечебнице, в которую Кларе вход строго запрещен.
Так прошло мучительных два года. Скончался Роберт Шуман в больнице, от истощения,  в 1956 году, наконец-то избавившись от своих страданий. Ему было всего сорок шесть лет.
P.S.Клара Вик переживет мужа на сорок лет, но это уже будет другая жизнь и другая история.