В 1628 году «антверпенская троица» — Рубенс, Йорданс и Ван Дейк — получила от монахов-августинцев заказ на украшение трёх алтарей в их церкви при монастыре на улице Камменстраат. Поводом стал съезд глав августинского ордена в антверпенской обители в июне того же года. Теперь бельгийскому художнику Яну Фабру выпала та же честь по случаю года Антверпенского барокко — 2018. Бывший храм теперь стал штаб-квартирой и музыкальным центром AMUZ.
Современный художник переводит (точнее, «пересказывает») алтари Йорданса, Ван Дейка и Рубенса на современный язык и воспроизводит их в современном контексте, но без стремления проводить сравнение с оригиналами один в один. Каждое произведение — «Монашеское исполнение», «Мистический контракт» и «Экстатическая запись» — художник наделил собственным изобразительным языком.
В своей интерпретации запрестольных образов, задачей которых было вдохновлять верующих, Ян Фабр исследует не только барочную августинскую иконографию. Он ещё и обыгрывает три основных современных предназначения AMUZ как концертного зала, центра приёмов и деловых встреч, а также студии звукозаписи.
Образы Яна Фабра на месте картин Питера Пауля Рубенса, Антониса ван Дейка и Якоба Йорданса в бывшей церкви Святого Августина в Антверпене. Фото: Dirk Kerstens / newslocker.com
Заказывая роспись алтаря Питеру Паулю Рубенсу 390 лет назад, августинцы, должно быть, считали, что только он может выполнить столь важное задание. Однако мастер перепоручил роспись боковых алтарей Антонису ван Дейку и Якобу Йордансу. Они с Рубенсом были не только самыми значимыми историческими художниками в Антверпене, но и его самыми талантливыми помощниками. У живописца была срочная причина делегировать боковые алтари ученикам: в 1628 году он собирался в дипломатическую поездку в Испанию и Англию, о чём, несомненно, знал заранее.
Рубенс написал холст для главного алтаря и получил непомерную сумму в 3000 гульденов, что красноречиво говорит о его славе в то время. Его два помощника получили гораздо более скромные суммы. Ван Дейку выплатили 600 гульденов, а гонорар Йорданса неизвестен, но, скорее всего, его размер был таким же: 500 — 600 гульденов были обычной платой за алтари таких размеров.
Мадонна на троне с младенцем и святыми
Питер Пауль Рубенс
1628, 564×408 см
По картине Рубенса «Мадонна на троне с младенцем и святыми» сразу становится ясно, кому была посвящена августинская церковь в Антверпене. В центре изображена Богоматерь в красно-синих одеяниях, окружённая прославляющими её святыми. Младенец Иисус у неё на коленях надевает золотое кольцо на палец святой Екатерины. За спиной Марии стоит Иосиф, рядом с ним — Иоанн Креститель. Слева на Святое семейство смотрят апостолы Пётр и Павел, справа (под Иоанном Крестителем) — святой монах-августинец Николай Толентинский. Далее идут святой Лаврентий (с решёткой, на которой его сожгли), святой Августин (с пылающим сердцем в левой руке), Вильгельм ван Малевейл (спиной к зрителю), святой Себастьян, разговаривающий со святым Георгием, августинская монахиня-святая Клара из Монтефалько (с весами) и Мария Магдалена.
Экстаз святого Августина
Антонис ван Дейк
1628, 227×389 см
«Экстаз святого Августина» Ван Дейк написал для левого алтаря. Его главный персонаж очарован видением, в котором видит Святую Троицу. Картина разделена на две группы. Нижняя находится на земле, со святым Августином в центре. Слева и справа его поддерживают ангелы, один из которых указывает на явление в небе. По краям композиции находятся мать Августина, святая Моника, и Николай Толентинский. В верхней группе многочисленные херувимы окружают Святую Троицу — Христа, голубя как символ Святого Духа и треугольник с именем Бога-отца, Иегова.
Мученичество святой Аполлонии
Якоб Йорданс
1628, 409×225 см
Холст Йорданса для правого алтаря изображает мученичество святой Аполлонии. В центре под группой ангелов находится сама святая, под всадниками палач разводит огонь, на котором она будет сожжена. Другой мучитель вырывает женщине зубы, а старый языческий жрец призывает её обратиться к Юпитеру. По легенде, Аполлония бросилась в огонь, чтобы избежать пыток и не позволить себе проклясть Бога. Её самоубийство было проблематичным эпизодом для церкви, однако Августин предложил принятое всеми пояснение: она действовала по наитию Святого Духа, следовательно, суицид нужно рассматривать как ответ на это внушение.
Картины Ван Дейка и Йорданса находились на противоположных полюсах алтаря и воплощали собой два важных принципа августинцев, два пути к совершенству — «vita contemplativa» и «vita activa», «жизнь созерцательную» и «жизнь духовную». Работа Ван Дейка подчёркивает созерцательный характер ордена, а полотно Йорданса показывает, что дела также важны.
Работы Яна Фарба в зале AMUZ. Источник: deskgram.org
Теперь же в произведениях Яна Фабра присутствует ассоциативная комбинация основных элементов, характерных для его творчества — ягнёнка, огня, женщины и его любови к Антверпену, мотивом для которой стал бриллиант. Эти работы заставляют зрителя остановиться и поразмыслить о пространстве, в котором он находится. Подобно тому, как монахи-августинцы приводили верующих к мистическому бракосочетанию (полотно Рубенса) через путь созерцания (Августин Ван Дейка) и мученичество (Аполлония Йорданса), Фабр вступает в духовные отношения с посетителем AMUZ, чтобы сгореть вместе с ним в огне искусства.
Отдельного внимания заслуживает материал, из которого выполнены эти работы. Фабр, известный своими композициями из останков насекомых, выбрал в этот раз надкрылья так называемого «ювелирного скарабея» (Chrysina). Эту технику он уже применял в Зеркальном зале Королевского дворца, где превратил потолок в аллегорию «Небесного наслаждения». Изобразительный эффект надкрыльев ювелирного скарабея сравним одновременно с мозаикой и с классической масляной краской.
https://artchive.ru
Современный художник переводит (точнее, «пересказывает») алтари Йорданса, Ван Дейка и Рубенса на современный язык и воспроизводит их в современном контексте, но без стремления проводить сравнение с оригиналами один в один. Каждое произведение — «Монашеское исполнение», «Мистический контракт» и «Экстатическая запись» — художник наделил собственным изобразительным языком.
В своей интерпретации запрестольных образов, задачей которых было вдохновлять верующих, Ян Фабр исследует не только барочную августинскую иконографию. Он ещё и обыгрывает три основных современных предназначения AMUZ как концертного зала, центра приёмов и деловых встреч, а также студии звукозаписи.
Образы Яна Фабра на месте картин Питера Пауля Рубенса, Антониса ван Дейка и Якоба Йорданса в бывшей церкви Святого Августина в Антверпене. Фото: Dirk Kerstens / newslocker.com
Заказывая роспись алтаря Питеру Паулю Рубенсу 390 лет назад, августинцы, должно быть, считали, что только он может выполнить столь важное задание. Однако мастер перепоручил роспись боковых алтарей Антонису ван Дейку и Якобу Йордансу. Они с Рубенсом были не только самыми значимыми историческими художниками в Антверпене, но и его самыми талантливыми помощниками. У живописца была срочная причина делегировать боковые алтари ученикам: в 1628 году он собирался в дипломатическую поездку в Испанию и Англию, о чём, несомненно, знал заранее.
Рубенс написал холст для главного алтаря и получил непомерную сумму в 3000 гульденов, что красноречиво говорит о его славе в то время. Его два помощника получили гораздо более скромные суммы. Ван Дейку выплатили 600 гульденов, а гонорар Йорданса неизвестен, но, скорее всего, его размер был таким же: 500 — 600 гульденов были обычной платой за алтари таких размеров.
Мадонна на троне с младенцем и святыми
Питер Пауль Рубенс
1628, 564×408 см
По картине Рубенса «Мадонна на троне с младенцем и святыми» сразу становится ясно, кому была посвящена августинская церковь в Антверпене. В центре изображена Богоматерь в красно-синих одеяниях, окружённая прославляющими её святыми. Младенец Иисус у неё на коленях надевает золотое кольцо на палец святой Екатерины. За спиной Марии стоит Иосиф, рядом с ним — Иоанн Креститель. Слева на Святое семейство смотрят апостолы Пётр и Павел, справа (под Иоанном Крестителем) — святой монах-августинец Николай Толентинский. Далее идут святой Лаврентий (с решёткой, на которой его сожгли), святой Августин (с пылающим сердцем в левой руке), Вильгельм ван Малевейл (спиной к зрителю), святой Себастьян, разговаривающий со святым Георгием, августинская монахиня-святая Клара из Монтефалько (с весами) и Мария Магдалена.
Экстаз святого Августина
Антонис ван Дейк
1628, 227×389 см
«Экстаз святого Августина» Ван Дейк написал для левого алтаря. Его главный персонаж очарован видением, в котором видит Святую Троицу. Картина разделена на две группы. Нижняя находится на земле, со святым Августином в центре. Слева и справа его поддерживают ангелы, один из которых указывает на явление в небе. По краям композиции находятся мать Августина, святая Моника, и Николай Толентинский. В верхней группе многочисленные херувимы окружают Святую Троицу — Христа, голубя как символ Святого Духа и треугольник с именем Бога-отца, Иегова.
Мученичество святой Аполлонии
Якоб Йорданс
1628, 409×225 см
Холст Йорданса для правого алтаря изображает мученичество святой Аполлонии. В центре под группой ангелов находится сама святая, под всадниками палач разводит огонь, на котором она будет сожжена. Другой мучитель вырывает женщине зубы, а старый языческий жрец призывает её обратиться к Юпитеру. По легенде, Аполлония бросилась в огонь, чтобы избежать пыток и не позволить себе проклясть Бога. Её самоубийство было проблематичным эпизодом для церкви, однако Августин предложил принятое всеми пояснение: она действовала по наитию Святого Духа, следовательно, суицид нужно рассматривать как ответ на это внушение.
Картины Ван Дейка и Йорданса находились на противоположных полюсах алтаря и воплощали собой два важных принципа августинцев, два пути к совершенству — «vita contemplativa» и «vita activa», «жизнь созерцательную» и «жизнь духовную». Работа Ван Дейка подчёркивает созерцательный характер ордена, а полотно Йорданса показывает, что дела также важны.
Работы Яна Фарба в зале AMUZ. Источник: deskgram.org
Теперь же в произведениях Яна Фабра присутствует ассоциативная комбинация основных элементов, характерных для его творчества — ягнёнка, огня, женщины и его любови к Антверпену, мотивом для которой стал бриллиант. Эти работы заставляют зрителя остановиться и поразмыслить о пространстве, в котором он находится. Подобно тому, как монахи-августинцы приводили верующих к мистическому бракосочетанию (полотно Рубенса) через путь созерцания (Августин Ван Дейка) и мученичество (Аполлония Йорданса), Фабр вступает в духовные отношения с посетителем AMUZ, чтобы сгореть вместе с ним в огне искусства.
Отдельного внимания заслуживает материал, из которого выполнены эти работы. Фабр, известный своими композициями из останков насекомых, выбрал в этот раз надкрылья так называемого «ювелирного скарабея» (Chrysina). Эту технику он уже применял в Зеркальном зале Королевского дворца, где превратил потолок в аллегорию «Небесного наслаждения». Изобразительный эффект надкрыльев ювелирного скарабея сравним одновременно с мозаикой и с классической масляной краской.
https://artchive.ru
xuavulcoepoReno Michael Baig https://wakelet.com/wake/jTe8V4YyeMvAxVlSjnOmE
ОтветитьУдалитьtilrotoddvi