Рождество… Сам Бог пришел в мир людей в человеческом образе, в мир, искалеченный грехом, чтобы принять на себя все зло мира и победить его. Пришел не в сиянии славы, а крохотным беспомощным Младенцем, рожденным в бедной, никому не известной семье. Во все века христианской истории этот факт с такой силой отзывался в христианском сердце, что Рождество Христово стало одним из любимейших сюжетов для художников. Уже в самых первых раннехристианских памятниках искусства можно найти изображение Рождества.
Давайте попробуем совершить вместе маленькое путешествие в мир красок и линий, с помощью которых старые мастера донесли до современного человека красоту и радость Рождества Христова.
Искусство первых христиан
Первые три века христианской истории (I-III века по Р.Х) отдельного праздника Рождества не существовало. Он был соединен с праздником Крещения Господня под одним именем Богоявления — прихода Бога в мир людей. Только в IV веке, когда римский император Константин Великий разрешил христианам открыто исповедовать свою веру и христиане вышли из катакомб, праздник Рождества выделился в самостоятельное яркое событие годового богослужебного и календарного круга. Постепенно стала разрабатываться традиция написания сюжета Рождества Христова.Первые христиане изображали Рождество Христово очень просто, как его обычно рисуют дети – ясли с Младенцем, склоненные над ними Богородица и праведный Иосиф, рядом вол и ослик. Иногда (гораздо реже) изображали пастухов и волхвов. Археологи находят именно такие изображения Рождества на древнеримских христианских саркофагах, на бутылочках для лампадного масла. С появлением первых икон (самые ранние известные иконы относятся к VI веку по Р.Х.) формируется иконография Рождества Христова, которая останется практически неизменной до XXI века.
Византийские и русские иконы Рождества Христова
В иконописи существуют свои особые каноны изображения Священной истории. Иконописец не ставит себе задачу нарисовать иллюстрацию к рождественскому повествованию Евангелия от Матфея и Евангелия от Луки. Рождество Христово рассматривается с точки зрения вечности, где все другое, не такое как на земле.Поэтому, например, нет ничего удивительного в том, что в иконе Рождества изображены несколько событий, происшедших в разное время – явление звезды, само Рождество, явление ангелов пастухам, шествие волхвов. Если бы все это изображал светский художник, он, несомненно, предложил бы зрителям серию картин на тему Рождества, где последовательно все бы изобразил. Так, кстати, и произошло в эпоху Возрождения (XV-XVI века). А иконописец соединяет все в одной иконе, потому что в вечности нет «когда» и «потом», а есть только «днесь» то есть «сейчас и навсегда».
В человеческой истории, во времени Рождество Христово совершилось лишь однажды. Но для Церкви, которая каждый год снова и снова входит в пространство Рождества, это событие не является просто историческим фактом, разделяющим время на «до Рождества Христова» и «после». Это событие встречи Бога и человека, времени и Вечности. Это не «однажды», а «навсегда».
В пространстве иконы «радость велия» о рождении Спасителя мира, которую ангелы возвестили пастухам, тоже выглядит совсем иначе, чем радость в обычном, житейском смысле. Икона как бы предлагает другое понимание праздника – не богатый стол, не яркие одежды, не песни и пляски, а тишина, покой и благодарность. Тишина и покой фигур Матери и спеленутого Младенца, смирные овечки у ног пастухов, глядящих на небо. Это та радость, которая переживается внутри, сердцем.
Классическое византийское иконописное изображение Рождества Христова включает в себя три зрительных плана (яруса) – верх, «небо», центр, «соединение неба и земли», и низ, «землю».
Древнерусские иконы практически всегда следуют византийской традиции. Только в XVII веке появляются иконы, композиция которых очень напоминает западноевропейскую живопись. В иконах этого времени, кроме собственно сюжета Рождества, появляется и сюжет бегства в Египет, и избиение младенцев по приказу царя Ирода.
Небо, звезда, горы
Что и, главное, почему помещает мастер в каждом ярусе изображения?Вверху иконы обычно изображено открытое небо и сияющая звезда. Луч звезды касается вершины горы, внутри которой находится пещера – «вертеп». Звезда и пещера – это своего рода конкретные иллюстрации евангельского рассказа о Рождестве, а вот открытое небо и вершина горы наполнены уже символическим смыслом. Часто можно встретить выражение: «Рождество — это небо на земле». Вполне возможно, что иконописец имеет в виду именно это, изображая отверстое небо.
С момента Рождества небо стало открытым для человека, он может, если захочет, двигаться к Богу. Потому что Христос, приняв образ человеческого младенца, пострадав и умерев на Кресте, а затем воскреснув, вылечил человека от греха. И путь на небо открыт. Только пройти его человек должен сам, карабкаясь вверх.
Вот и символический смысл горы становится понятен – горы изображены здесь не только как отображение реального гористого ландшафта Святой Земли, но и как образ движения человеческой души вверх, к Богу, через преодоление препятствий прежней, греховной жизни. Ангелы по сторонам горы тоже из небесного, горнего мира, где живет Бог. Причем небо имеется ввиду не как астрономическое, естественнонаучное понятие, не как то, что накрывает землю, а как то, что обозначает безграничность и чистоту.
Пещера, осел, вол, ясли
Внутри пещеры обычно рисуют лежащую на ложе Богородицу, которая изображена крупнее других участников события, и крохотного спеленутого Христа, вокруг головы Которого сияет крестчатый нимб (нимб с вписанным в него крестом – обязательный атрибут образа Спасителя, указывающий на Его крестные страдания).Интересно, что Богородица обычно не смотрит на Младенца, а смотрит на нас. Это часто вызывает недоумение. Как это – Мать не смотрит на Сына? Но это делается совершенно сознательно, чтобы показать, что Младенец не принадлежит Матери, Он пришел в мир, чтобы спасать его.
Рядом с деревянными яслями обычно изображают вола и осла (иногда – коня и корову). Эта деталь не только намек на то, что Рождество совершилось в хлеву, но и иллюстрация к книге пророка Исайи, предсказавшего рождение Христа от Девы за много тысяч лет до самого события: «Вол знает владетеля своего и осел ясли господина своего…» (Ис.1,3). Кроме того, некоторые исследователи считают, что вол и осел – это образы двух миров – израильского и языческого, для спасения которых пришел в мир Господь.
Важно также обратить внимание на форму яслей, которая похожа на форму гроба — Христос родился в мир, чтобы умереть за него и воскреснуть для него.
Пастухи и волхвы
Часто по сторонам от Богородицы изображают пастухов и волхвов, их фигуры значительно меньше, чем фигура Богородицы. В лице простых неграмотных, но верующих пастухов и в лице языческих волхвов-мудрецов Господь явился всему миру. И теперь каждый человек может найти свою дорогу к Богу – и не слишком образованный, но добрый и честный человек, и современный интеллектуал, сердце которого частенько бывает заражено надменностью и высокомерием.Праведный Иосиф
В нижнем ярусе иконы обычно изображают сидящего в задумчивости Иосифа с предстоящим ему пастухом, и двух женщин, омывающих новорожденного Младенца.Сцену с пастухом обычно объясняют так — лукавый дух терзает сомнениями душу Иосифа: как же могло произойти Рождение? Но многие исследователи сходятся на том, что это, скорее, всего, пастух из апокрифических сказаний о Рождестве, к которому Иосиф обращался в поисках крова и огня для Младенца. Наиболее часто в иконописи и живописи используется апокриф «Протоевангелие Иакова», где рассказывается о детских годах Спасителя и детстве Божией Матери.
Омовение Младенца
Из «Протоевангелия Иакова» взята и сцена омовения Младенца, о которой ничего не говорится ни у Матфея, ни у Луки. С одной стороны — это чисто бытовая деталь, связанная с рождением ребенка. В древности и в Средние века принято было омывать новорожденного, впрочем, как и сейчас. Отсюда и купель, и кувшин с водой.Но есть и второе объяснение этому. Апокриф привносит в повествование о Рождестве Бога чисто человеческие, житейские детали. В «Протоевангелии Иакова» рассказывается, как Иосиф оставил Богородицу в пещере одну и пошел искать повивальную бабку, которая помогла бы принять роды. Повитуха по имени Саломея усомнилась в том, что Дева может родить, и захотела убедиться в этом сама. Дальше по тексту произошло вот что:
«И только протянула Саломея палец, как вскрикнула и сказала: «Горе моему неверию, ибо я осмелилась искушать Бога. И вот рука моя отнимается, как в огне…» И тогда предстал перед нею Ангел Господень, и сказал ей «Саломея, Саломея, Господь внял тебе, поднеси руку свою к Младенцу и подержи Его, и наступит для тебя исцеление и радость». И подошла Саломея, и взяла Младенца, сказав: «Поклонюсь Ему, ибо родился великий Царь Израиля. И сразу же исцелилась Саломея…»Можно попробовать предложить и еще одно простое толкование сцены омовения Младенца. В купели, изображенной на иконе, легко узнается купель, в которой обычно крестят в Церкви младенцев, приобщая их к жизни с Богом.
Западноевропейские художники Средневековья и Возрождения
Работы европейских художников Раннего (V–XIвв.) и Зрелого Средневековья (XI-XIII вв.) в принципе повторяют византийскую иконописную традицию. Добавляются лишь некоторые детали, которые не встретишь в византийских и древнерусских иконах.Характерная особенность европейской христианской живописи – стремление не столько вдохновить человека на движение души вверх, к Богу, сколько «спустить» Бога с небес на землю, сделать Его доступным человеку, смешать Священную историю и житейскую человеческую историю, растворив одну в другой.
Перепись в Вифлееме
Одна из деталей события Рождества Христова, которых нет в иконописи, но есть в живописи – изображение переписи населения, с рассказа о которой начинается рождественская глава Евангелия от Луки: «В те дни вышло от кесаря Августа повеление сделать перепись по всей земле…» (Лк. 2,1).Замечательный мастер Северного Возрождения Питер Брейгель Старший (XVI век) посвятил этому сюжету знаменитую картину «Перепись в Вифлееме». Но глазам зрителя предстает не гористая Святая Земля, а заснеженные Нидерланды. Художник переносит евангельские события в современный ему мир. На Рождество на севере Европы всегда бывает снег, поэтому праведный Иосиф и Богородица бредут по снегу.
О том, что это Святое семейство (так принято было говорить в Европе XIV-XVII веков), можно догадаться, лишь разглядев осла, на котором сидит Дева Мария, и пилу на плече Иосифа – плотника. Огромные массы людей, среди которых затерялось скромное Святое семейство, изображают толпы народа, пришедшие на перепись. Но больше ничего не говорит нам о том, что скоро должно совершиться великое событие Рождества. Нидерландские крестьяне заняты своими хозяйственными делами, дети резвятся на льду .
Только рождественский венок, прибитый над дверью дома, и жареный поросенок намекают на праздник Рождества. Но это опять не евангельские детали, а реальность повседневной жизни Нидерландов эпохи Возрождения.
Пещера, дом, гостиница
Часто в европейских картинах на тему Рождества Христова можно увидеть вместо пещеры ветхий, почти разрушенный дом.С одной стороны такой дом символизировал тот факт, что Христос родился в бедности и безвестности, а с другой стороны старый, ветхий дом обозначал Ветхий Завет, который с приходом в мир Христа заменялся заповедями Нового Завета.
Некоторые исследователи видят в этом изображении дома изображение гостиницы, такой, какая была распространена на Востоке. Это был караван-сарай, хижина с тремя стенами, четвертая сторона дома открыта на улицу. Здесь же, во дворе, отделенном несколькими ступеньками от дома, пасется скот. Все происходящее в таком доме видно взору постороннего человека.
Вполне возможно, что именно в одну из таких гостиниц не пустили переночевать Святое семейство. И, помещая подобный дом-гостиницу на своем полотне, европейские художники подчеркивают тем самым странничество Христа в этом мире и Его открытость всем и всему.
Младенец Христос
На византийских и древнерусских иконах Христос Младенец изображен часто без возраста или наоборот, как маленький взрослый, чтобы подчеркнуть вечность Бога и Его взрослость по отношению к людям.В европейской живописи распространено два типа изображения Младенца – либо хрупкое и худенькое тельце новорожденного с непропорциональными частями тела и большой головой, как это бывает с реальными новорожденными младенцами, либо в виде упитанного шестимесячного малыша, а то и годовалого ребенка. Может быть, эта конкретность, телесность в изображении Христа - тоже некоторая дань европейцев их желанию соединить Священную и житейскую, мирскую историю?
Вокруг головы Богомладенца на большинстве европейских картин нет крестчатого нимба, а на некоторых нет и простого нимба — символа святости.
Интересный ход нашел знаменитый голландский живописец XVII века Рембрандт Харменс Ван Рейн – он изображает глубокую темноту рождественской ночи и по контрасту с тьмой пишет яркое свечение лика Младенца. Свет исходит от Него Самого, а не от нимба, нарисованного над головой. Так Рембрандт с помощью яркой детали передает мысль о том, что Бог Сам – источник света, добра, любви, святости.
Ангелы, пастухи
Нередко западноевропейские художники изображали ангелов над младенцем не как духовных существ, а как имеющих тело веселых, счастливых музыкантов, только с крыльями на спине.Мотив игры Младенцу Христу на флейте или на лютнях берет начало в народной традиции католической средневековой Европы играть на Рождество перед изображением Младенца Христа на дудочке. Интересно, что в нотах, которые держат в руках ангелы, записаны настоящие музыкальные пьесы, которые можно исполнить. Некоторые из них – даже для нескольких инструментов и голосов. Кроме того, ангелы европейских художников (например, в картине Робера Кампена) держат в руках ленты со словами рождественских песнопений.
Часто и пастухи бывают изображены с дудочками и волынками, что может быть связано не только с их пастушеским трудом, но также со средневековым обычаем играть для Младенца Христа на флейте.
Волхвы
Обычно европейские художники изображали трех волхвов по числу трех человеческих возрастов (юность, зрелость, старость), чтобы подчеркнуть, что в любом возрасте человек нуждается в Боге.Христос Младенец играет с дарами, трогает одежду и волосы волхвов, а они протягивают к Нему руки. Бог устремляется к людям в ответ на их движение к Нему.
Уже в эпоху Зрелого Средневековья языческие маги-звездочеты превратились в трех царей, пришедших из трех стран Востока (чаще всего в числе этих стран называют Аравию, Персию и Эфиопию). У каждого царя свое имя – Каспар, Мельхиор, Балтазар. Каждый принес свой дар родившемуся Христу – золото (подчеркивая царское достоинство Христа), ладан (который употребляется в богослужении) и смирну (ею пропитывают на Востоке мертвое тело). Подарки волхвов символизировали двойную природу Христа – Божественное бессмертие и человеческую смертность.
В католической Европе до сих пор существует праздник Трех царей, особенно любимый немецкими и французскими детьми. В этот день (6 января) они получают подарки и щеголяют в золотых бумажных коронах, изображая волхвов-царей.
В эпоху Возрождения у волхвов появляется пышная свита – верблюды и кони, нагруженные дарами, многочисленные слуги, как, например, в картине «Поклонение волхвов» Джотто. Может быть, именно художники Возрождения привнесли в сознание европейца то понимание праздника Рождества, которое очень близко современному человеку — изобилие, даже роскошь всевозможных проявлений материального мира как главный атрибут торжества. Не здесь ли корни традиции богатой праздничной трапезы, блестящих нарядов, будущих пышных разукрашенных ёлок, балов и фейерверков?
Художники все больше увеличивали эту свиту, она часто заполняла все поле картины, так что Христос Младенец и Богородица оказывались едва заметными. Постепенно то же самое случилось и в обыденной жизни. Реальность Рождества, его абсолютное значение для человека европейской христианской цивилизации заслонилось суетой мегаполиса. И для многих дни Рождества сейчас - лишь повод посетить предпраздничную распродажу. Или просто длинные каникулы посреди зимы.
Художники Возрождения, открыв новые технические возможности масляной живописи, осваивали изображение реального мира во всех подробностях. В картинах на тему Рождества обнаруживаются не только кропотливо выписанные складки одежд по тогдашней моде богатых итальянских или голландских торговых городов, но и портретные черты конкретных людей – самих художников или их благодетелей.
Но, может быть, дело не только в стремлении к реализму. Все-таки человек эпохи Возрождения еще не отвергал Христа, и в целом его жизнь протекала в русле христианской традиции, несмотря на то, что именно в XV-XVI веках зарождается европейский рационализм. Может быть, так мастера эпохи Возрождения выражали движение своей души, которая тоже хотела поклониться Христу вместе с волхвами?
Но пройдет всего двести-триста лет, и рационализм обернется обыкновенным атеизмом, который породит нашу постхристианскую эпоху, где вера и неверие стали личным делом отдельного человека. И все больше праздничная нарядная толпа заслоняет новорожденного Младенца…
Источник: www.pravmir.ru
Комментариев нет:
Отправить комментарий