Каких только кладов не прячет от людей земля. Но люди их находят, и это
обогащает не только их самих, но и науку! Вот недавно нашли знаменитый
Стаффордширский клад в Англии, о загадках которого, кстати, «Тайны ХХ
века» писали. Но и российская земля на древние клады тоже очень богата. И
один из самых известных, ценных и загадочных среди них – так называемый
Бородинский клад.
В начале была медь
Во II тысячелетии до нашей эры степные и лесостепные пространства Восточной Европы были заняты племенами скотоводов. Орудия труда и оружие они делали из меди и бронзы. Для этого, конечно же, требовался металл, но запасы медной руды здесь практически отсутствовали. Поэтому главным источником сырья для производства бронзы у большинства племен Восточной Европы стали Урал, Приуралье и Алтай. Потребность в металле приводила к установлению контактов между различными регионами Евразии, удаленными иногда друг от друга на тысячи километров.
Бородинский клад, найденный в 1912 году, наглядно подтверждает, что племена Северо-Западного Причерноморья поддерживали связь и с населением Восточной Сибири, и с крито-микенской цивилизацией Балканского полуострова.
Серебряные копья… бронзового века
Бородинский клад нашли крестьяне, добывавшие камень из небольших курганообразных насыпей у села Бородино Аккерманского уезда бывшей Бессарабской губернии. Поэтому он и получил название Бородинский, или Бессарабский. Находку передали одесскому археологу Эрнсту Романовичу Штерну, который, изучив ее, в 1913 году сделал доклад на международном конгрессе историков в Лондоне. Именно благодаря Штерну клад приобрел мировую известность. Его доставили в Государственный исторический музей в Москве, и с тех пор он постоянно экспонируется на различных выставках как у нас в стране, так и за рубежом.
В состав клада входят предметы как в хорошем состоянии, так и в виде фрагментов. Это, прежде всего, предметы вооружения: шесть каменных боевых топоров, два серебряных наконечника и одна втулка от копья, бронзовый с золотой накладкой кинжал, массивная серебряная булавка и три навершия булав. Кроме того, в нем оказались три фрагмента каменных топоров, две бронзовые пластины и два фрагмента керамики.
Наконечники двух копий и обломанная еще в древности втулка от третьего относятся к бронзовому веку и сделаны были, как говорилось выше, из серебра. Самое массивное копье, длиной 34,1 сантиметра, весит 519,1 грамма. Его наконечник изготовлен из высокопробного серебра 916-й пробы. Из этого серебра было и копье, от которого сохранилась лишь втулка. Второе копье, меньших размеров, весит 280,8 грамма, на его наконечник пошел сплав серебра и меди. Спектральный анализ металла копья позволил установить источник поступления сырья – это Никольское месторождение серебра в Приуралье.
Образцы совершенной технологии
Бородинские копья (перо, втулка, ушки и петли) отлиты целиком в двусторонних литейных формах. Такая техника литья свидетельствует о высоком мастерстве древних металлургов. После отливки поверхность копий была подвергнута дополнительной обработке. Так, мастер убрал все литейные швы, а поверхность выровнял и отшлифовал. Сами лезвия были тщательно прокованы, но их края заточены не полностью, а лишь в верхней, ближней к острию части пера. По-видимому, такие серебряные копья берегли и избегали неизбежной потери дорогого металла при заточке.
После полировки на поверхности пера первого копья и на трех втулках был нанесен орнамент, явно выполненный опытными художниками-ювелирами при помощи миниатюрных чеканов. Причем все втулки копий орнаментированы да еще и инкрустированы листовым золотом 750-й пробы. Сначала мастер выбивал узоры на серебряной основе копья, после чего на орнамент накладывалась тончайшая золотая пластина. Она настолько тонкая, что на инкрустацию всех трех втулок было затрачено чуть больше 5 граммов листового золота. Причем уже одно лишь изготовление такого тонкого золотого листа можно назвать подлинным ювелирным искусством. Потом тонкий лист золота вдавливался в орнамент. Таким образом, узоры на золотой пластине соответствовали узорам на серебре. При этом золото заполняло все углубления в серебре и благодаря этому на нем хорошо держалось. Интересно, что узоры на всех трех втулках копий Бородинского клада различаются и этим тоже представляют большой интерес.
Интересно, что такие же копья, но сделанные из бронзы, были найдены в Поволжье, Приуралье, Северном Казахстане и Сибири. Они найдены в богатых захоронениях и датируются временем, также близким к середине II тысячелетия до нашей эры. По археологической классификации их относят к копьям сейминско-турбинского типа. В фондах Государственного исторического музея есть копья из бронзы и серебра из Турбинского могильника, который находится на правом берегу Камы напротив устья реки Чусовой. Некоторые имеют на втулках рельефный орнамент. Но все они, даже серебряные, отделаны значительно проще, чем копья из Бородинского клада. Причем такие детали узора, как заштрихованные треугольники, ромбы и меандр (орнамент с рисунком в виде ломаных под прямым углом линий), находят свои аналогии в различных культурах материковой Евразии, а вот узоры из спиралей и свастики – в культурах Эгейского мира. То есть их орнаментация представляет собой сплав различных культурных влияний, творчески переработанных местными мастерами.
По технике изготовления к копьям близки и кинжал Бородинского клада, и восхитительная серебряная булавка длиной более 31 сантиметра и весом 173,5 грамма. Такими булавками скреплялись плащи и украшалась одежда. Однако ее массивность заставляет предполагать, что она, скорее всего, была парадным украшением. Это подтверждает и богатый орнамент, который занимает обе стороны ромбического щитка булавки.
Орудие войны или знак военачалия?
Три булавы Бородинского клада (собственно не сами булавы, а их навершия, так как булава − это навершие плюс рукоять!) сделаны из белого камня тальковой породы. Эта порода камня была хорошо известна в древности на Кавказе и Саянах. Во время раскопок их находят, главным образом, в богатых захоронениях курганных могильников и связывают с погребениями племенных вождей и родовых старшин. Однако в этом кладе оказалось сразу три таких навершия.
Но самыми совершенными изделиями Бородинского клада являются каменные сверленые топоры. По своим пропорциям и тщательности обработки они не имеют равных среди многих тысяч древних топоров, хранящихся в различных музеях страны.
Два топора и топор-секира сделаны из темно-зеленого и пестрого нефрита, хотя этот камень очень трудно обрабатывать, поскольку по твердости он уступает только алмазу. Тем не менее поверхность бородинских топоров отполирована до зеркального блеска. В древности нефрит обрабатывали кварцитовым песком, а сейчас – алмазной пылью. Доставлен же на западные берега Черного моря он мог быть только с далеких Саянских гор, где находится Оспинское нефритовое месторождение. Получается, что в те давние времена уже существовал своего рода «Великий нефритовый путь», по которому более чем за 5000 километров нефрит из Восточной Сибири привозили в Европу.
Вопросов много, но есть и ответы!
Серебряные копья и кинжал из Бородинского клада заточены только один раз, и то не по всему лезвию. Значит, по назначению они не использовались?! Нет следов битвы и на топорах. А раз так, вполне возможно, что и они служили навершиями неких жезлов и такими же символами власти, что и три булавы. Но почему этих символов так много? Неужели их выдавали вождям, словно звездочки на погоны, или же вручали за боевые подвиги, как у нас ордена?
И наконец, самое интересное: и серебряные копья, и кинжал, и булавка хотя и имеют свои аналоги в культурах Восточной Европы, Сибири и Эгейского мира, представляют собой синтез далеких восточных и юго-западных влияний. То есть древние мастера, работавшие над ними, видели готовые изделия как с Запада, так и с Востока, и владели техникой их изготовления. А это значит, что в ту далекую эпоху имел место не только товарный, но и информационный обмен – своего рода «глобализация» бронзового века!
Одесский археолог Эрнст Романович фон Штерн
Во II тысячелетии до нашей эры степные и лесостепные пространства Восточной Европы были заняты племенами скотоводов. Орудия труда и оружие они делали из меди и бронзы. Для этого, конечно же, требовался металл, но запасы медной руды здесь практически отсутствовали. Поэтому главным источником сырья для производства бронзы у большинства племен Восточной Европы стали Урал, Приуралье и Алтай. Потребность в металле приводила к установлению контактов между различными регионами Евразии, удаленными иногда друг от друга на тысячи километров.
Бородинский клад, найденный в 1912 году, наглядно подтверждает, что племена Северо-Западного Причерноморья поддерживали связь и с населением Восточной Сибири, и с крито-микенской цивилизацией Балканского полуострова.
Серебряные копья… бронзового века
Бородинский клад нашли крестьяне, добывавшие камень из небольших курганообразных насыпей у села Бородино Аккерманского уезда бывшей Бессарабской губернии. Поэтому он и получил название Бородинский, или Бессарабский. Находку передали одесскому археологу Эрнсту Романовичу Штерну, который, изучив ее, в 1913 году сделал доклад на международном конгрессе историков в Лондоне. Именно благодаря Штерну клад приобрел мировую известность. Его доставили в Государственный исторический музей в Москве, и с тех пор он постоянно экспонируется на различных выставках как у нас в стране, так и за рубежом.
В состав клада входят предметы как в хорошем состоянии, так и в виде фрагментов. Это, прежде всего, предметы вооружения: шесть каменных боевых топоров, два серебряных наконечника и одна втулка от копья, бронзовый с золотой накладкой кинжал, массивная серебряная булавка и три навершия булав. Кроме того, в нем оказались три фрагмента каменных топоров, две бронзовые пластины и два фрагмента керамики.
Наконечники двух копий и обломанная еще в древности втулка от третьего относятся к бронзовому веку и сделаны были, как говорилось выше, из серебра. Самое массивное копье, длиной 34,1 сантиметра, весит 519,1 грамма. Его наконечник изготовлен из высокопробного серебра 916-й пробы. Из этого серебра было и копье, от которого сохранилась лишь втулка. Второе копье, меньших размеров, весит 280,8 грамма, на его наконечник пошел сплав серебра и меди. Спектральный анализ металла копья позволил установить источник поступления сырья – это Никольское месторождение серебра в Приуралье.
Топоры из Бородинского клада
Бородинские копья (перо, втулка, ушки и петли) отлиты целиком в двусторонних литейных формах. Такая техника литья свидетельствует о высоком мастерстве древних металлургов. После отливки поверхность копий была подвергнута дополнительной обработке. Так, мастер убрал все литейные швы, а поверхность выровнял и отшлифовал. Сами лезвия были тщательно прокованы, но их края заточены не полностью, а лишь в верхней, ближней к острию части пера. По-видимому, такие серебряные копья берегли и избегали неизбежной потери дорогого металла при заточке.
После полировки на поверхности пера первого копья и на трех втулках был нанесен орнамент, явно выполненный опытными художниками-ювелирами при помощи миниатюрных чеканов. Причем все втулки копий орнаментированы да еще и инкрустированы листовым золотом 750-й пробы. Сначала мастер выбивал узоры на серебряной основе копья, после чего на орнамент накладывалась тончайшая золотая пластина. Она настолько тонкая, что на инкрустацию всех трех втулок было затрачено чуть больше 5 граммов листового золота. Причем уже одно лишь изготовление такого тонкого золотого листа можно назвать подлинным ювелирным искусством. Потом тонкий лист золота вдавливался в орнамент. Таким образом, узоры на золотой пластине соответствовали узорам на серебре. При этом золото заполняло все углубления в серебре и благодаря этому на нем хорошо держалось. Интересно, что узоры на всех трех втулках копий Бородинского клада различаются и этим тоже представляют большой интерес.
Интересно, что такие же копья, но сделанные из бронзы, были найдены в Поволжье, Приуралье, Северном Казахстане и Сибири. Они найдены в богатых захоронениях и датируются временем, также близким к середине II тысячелетия до нашей эры. По археологической классификации их относят к копьям сейминско-турбинского типа. В фондах Государственного исторического музея есть копья из бронзы и серебра из Турбинского могильника, который находится на правом берегу Камы напротив устья реки Чусовой. Некоторые имеют на втулках рельефный орнамент. Но все они, даже серебряные, отделаны значительно проще, чем копья из Бородинского клада. Причем такие детали узора, как заштрихованные треугольники, ромбы и меандр (орнамент с рисунком в виде ломаных под прямым углом линий), находят свои аналогии в различных культурах материковой Евразии, а вот узоры из спиралей и свастики – в культурах Эгейского мира. То есть их орнаментация представляет собой сплав различных культурных влияний, творчески переработанных местными мастерами.
По технике изготовления к копьям близки и кинжал Бородинского клада, и восхитительная серебряная булавка длиной более 31 сантиметра и весом 173,5 грамма. Такими булавками скреплялись плащи и украшалась одежда. Однако ее массивность заставляет предполагать, что она, скорее всего, была парадным украшением. Это подтверждает и богатый орнамент, который занимает обе стороны ромбического щитка булавки.
Наконечники копий из Турбинского могильника
Три булавы Бородинского клада (собственно не сами булавы, а их навершия, так как булава − это навершие плюс рукоять!) сделаны из белого камня тальковой породы. Эта порода камня была хорошо известна в древности на Кавказе и Саянах. Во время раскопок их находят, главным образом, в богатых захоронениях курганных могильников и связывают с погребениями племенных вождей и родовых старшин. Однако в этом кладе оказалось сразу три таких навершия.
Но самыми совершенными изделиями Бородинского клада являются каменные сверленые топоры. По своим пропорциям и тщательности обработки они не имеют равных среди многих тысяч древних топоров, хранящихся в различных музеях страны.
Два топора и топор-секира сделаны из темно-зеленого и пестрого нефрита, хотя этот камень очень трудно обрабатывать, поскольку по твердости он уступает только алмазу. Тем не менее поверхность бородинских топоров отполирована до зеркального блеска. В древности нефрит обрабатывали кварцитовым песком, а сейчас – алмазной пылью. Доставлен же на западные берега Черного моря он мог быть только с далеких Саянских гор, где находится Оспинское нефритовое месторождение. Получается, что в те давние времена уже существовал своего рода «Великий нефритовый путь», по которому более чем за 5000 километров нефрит из Восточной Сибири привозили в Европу.
Вопросов много, но есть и ответы!
Серебряные копья и кинжал из Бородинского клада заточены только один раз, и то не по всему лезвию. Значит, по назначению они не использовались?! Нет следов битвы и на топорах. А раз так, вполне возможно, что и они служили навершиями неких жезлов и такими же символами власти, что и три булавы. Но почему этих символов так много? Неужели их выдавали вождям, словно звездочки на погоны, или же вручали за боевые подвиги, как у нас ордена?
И наконец, самое интересное: и серебряные копья, и кинжал, и булавка хотя и имеют свои аналоги в культурах Восточной Европы, Сибири и Эгейского мира, представляют собой синтез далеких восточных и юго-западных влияний. То есть древние мастера, работавшие над ними, видели готовые изделия как с Запада, так и с Востока, и владели техникой их изготовления. А это значит, что в ту далекую эпоху имел место не только товарный, но и информационный обмен – своего рода «глобализация» бронзового века!
Комментариев нет:
Отправить комментарий