Лето 1872 года, тихая улочка в предместье Парижа. Мальчик сидит на ступенях дома. На коленях он держит альбом, в руке – карандаш. Мир вокруг полон жизни, и в его альбоме – необычайно талантливые наброски цветов, деревьев, птиц… Но он упорно стремится нарисовать кое-что другое, и это кое-что никак не выходит. Он думает об этом день и ночь, но все попытки тщетны. Ему двенадцать лет, его зовут Рене Лалик, и однажды он станет великим.
В тот год он получил свою первую награду за успехи в рисовании, а уже в шестнадцать лет окунулся в мир искусства с головой – поступил подмастерьем к известному ювелиру, посещал школу декоративного искусства, затем совершенствовал навыки в Лондоне и Париже. Сперва он работал простым чертежником в ювелирных фирмах, но затем его эскизы начали активно использовать, поначалу скрывая имя автора. Такая ситуация категорически не устраивала Рене, и, поднакопив денег, он открыл собственное дело. На пороге двадцатипятилетия он принял участие в ювелирной выставке в Лувре.
Его ждала карьера респектабельного ювелира, создающего украшения по известным образцам и лишь иногда позволяющего себе вольности, человека почтенного и уважаемого. Но Рене был не просто талантливым юношей с прекрасным образованием.
Он был гением.
Традиционное ювелирное дело – драгоценные металлы, баснословно дорогие камни, геометрические формы – быстро наскучило Рене с его живым воображением и беспокойным характером. Он твердил, что намерен «пробовать что-то новое и возмутительное» - и эти слова стали лейтмотивом его творчества.
Именно в те годы зарождался модерн, которому суждено было просуществовать недолго, но перевернуть с ног на голову культурную жизнь всей Европы. Рене Лалик не просто подхватил модное веяние - он стал одним из основателей стиля.
Владельцы ювелирных салонов смеялись ему в лицо: «Разве станет почтенная мать семейства носить брошь в виде каких-то ласточек? А эти плебейские колосья, что за ерунду вы выдумываете, месье Лалик!». Но стоило Рене воплотить свои идеи в материале, как они, завороженные, выплачивали ему любую сумму и просили повторить в нескольких экземплярах.
На выставке в Парижском салоне дю Шан-де-Марс Лалик совершил настоящую революцию. Критики были возмущены – сочетать драгоценные металлы с черепаховым панцирем и слоновой костью? А тот кошмарный клубок змей полагается крепить на корсаж? Да что себе позволяет этот выскочка?! Зрители же – в основном зрительницы – пришли в восторг. У молодого ювелира появились свои поклонницы.
Одной из них была великая актриса Сара Бернар. Неординарный характер и необычная внешность этой женщины завораживали Лалика. На долгие годы она стала для него музой и покровительницей. Бернар обожали, Бернар подражали – и спрос на украшения Лалика только рос.
Он был настоящим возмутителем спокойствия. Именно он ввел в моду украшения с женскими образами – по тем временам это было просто неприлично.
В 1900-м году женская одежда была весьма консервативна – закрытые темные платья, чопорность и благопристойность. Крупные, смелые украшения Рене Лалика (и в стиле Лалика, ведь подражание его работам стало сродни массовому помешательству среди ювелиров) требовали обнаженного тела. И светские львицы решительно облачились в платья с глубокими вырезами и открытыми плечами.
Русская императрица Александра Федоровна тоже не осталась равнодушной к мастерству французского гения – заказы от императорской семьи поступали ему неоднократно.
Лалик-ювелир был феноменально популярен и успешен, но однажды все изменилось. Бесконечный поиск новых материалов отбросил Рене на много лет назад, туда, в предместье Парижа, в начало 1870-х, туда, где маленький мальчик рыдал и рвал на клочья свои рисунки, потому что не мог изобразить…
Облака.
Сейчас, уже состоявшимся пятидесятилетним мужчиной, бешено знаменитым ювелиром, счастливым мужем и отцом, он нашел ответ. Карандаш не сохранит изменчивой легкости облаков – но стекло с этой задачей справится.
Так ювелир Рене Лалик стал стеклодувом. Во многом этому поспособствовала и встреча со знаменитым парфюмером Франсуа Коти. Он тоже был известным скандалистом: однажды, получив отказ в продаже духов, Коти разбил флакон прямо в бутике. Посетители, околдованные незнакомым и странным ароматом, стали наперебой требовать продать им этот парфюм. Существовавший тогда дизайн флаконов ему совершенно не нравился – Коти считал, что флакон должен соответствовать аромату, отражать его дух, его идею. Однажды, прогуливаясь без особой цели по улицам Парижа, он увидел витрину ювелирного магазина Рене Лалика и понял: вот оно.
Поначалу Рене предстояло лишь рисовать эскизы, доверяя воплощение стеклодувом завода «Баккара», но результат ему не понравился. Лалик был человеком эпохи Возрождения, чудесным образом заброшенным в индустриальный XX век. Если материалы и технологии не позволяют воплотить его идеи – что ж, он сам изобретет что-то новое!
За свою жизнь Рене Лалик получил шестнадцать патентов на технологии изготовления стекла. Цветное стекло, градиентная окраска, стекло с патиной – все это воплощение изобратательского таланта Лалика. Рецепт изготовления опалесцентного (переливающегося) стекла не разглашается компанией Lalique до сих пор.
Он создавал потрясающей красоты флаконы для духов – таких же новаторских, как и его изделия, вазы для современных интерьеров и светильники, словно украденные из сновидений.
А в последние годы жизни увлекся оформлением интерьеров – и, разумеется, преуспел.
Основанную им компанию унаследовал сын, затем – внучка, а в 2008 году владельцем Lalique стал Сильвио Денц – преданный поклонник и коллекционер изделий Рене Лалика. Сегодня Lalique остается выпускает предметы декора, ювелирные изделия и собственные духи, сотрудничает с современными гениями дизайна и остается верным идеям своего основателя и его неустанному стремлению к ускользающей красоте.
Источник: https://kulturologia.ru/blogs/220618/39422/
Комментариев нет:
Отправить комментарий