8 шедевров живописи, истории создания которых заинтригуют даже тех, кто далек от искусства

Известные произведения живописи можно разглядывать бесконечно, открывая все новые и новые грани. Но зачастую интерес представляет не только то, что изображено на полотнах, но и то, как именно и при каких обстоятельствах оно создавалось. Оказывается, с процессом написания многих шедевров связаны любопытные истории и курьезные случаи. О том, как Репин предложил Сурикову кого-нибудь «повесить», а Валентин Серов отучил императрицу советовать, читайте в нашей статье.



«Клятва Горациев», Жак-Луи Давид




© Jacques-Louis David / commons.wikimedia 

Французский художник Жак-Луи Давид написал свою картину, ставшую эталонной в неоклассицизме, в 1784 году в Риме. Художник тщательно спланировал появление своего шедевра и сделал все, чтобы он не остался незамеченным.

Сперва Давид выставил полотно в Риме, собрал там восторженные отклики, а затем написал письмо своему покровителю во Францию. В нем он сообщал, что решил сделать картину не квадратной, как того требовали правила Парижского салона, а прямоугольной. Он знал: иначе ее просто повесят в один ряд со всеми и она рискует затеряться.

Это письмо и распространившиеся слухи сделали свое дело: картине забронировали выгоднейшее место на уже открывшемся салоне. Публика приходила на главную выставку и видела пустое место. Естественно, все ждали, что же там будет.

И вот с опозданием картина приезжает и водружается на место. Сделав свое произведение прямоугольным, Давид тем самым сознательно превратил его в уникальное. Таким образом художник обеспечил своей картине повышенное внимание и, как следствие, фурор.

«Бал в Мулен де ла Галетт», Пьер Огюст Ренуар



© Pierre-Auguste Renoir / commons.wikimedia 


«Бал в Мулен де ла Галетт» — программное произведение импрессионизма. Ренуар изобразил демократичное заведение, где вечерами собиралась самая разношерстная публика.

Студия художника находилась недалеко от ресторана с танцевальным залом Мулен де ла Галетт, так что свое полотно он писал с натуры и старательно работал все лето 1876 года. Приходил в ресторанчик часам к трем и писал до шести. И каждый день приятели помогали Ренуару тащить огромный холст из мастерской в заведение и обратно.

Кстати, чтобы сделать фигуры особенно реалистичными, друзья художника соглашались позировать ему изо дня в день — все равно они и так постоянно находились на Монмартре.

«Прощание Пушкина с морем», Иван Айвазовский, Илья Репин




© Иван Айвазовский, Илья Репин / commons.wikimedia 

Айвазовский и Пушкин встретились в 1836 году на выставке в Академии художеств. Позже маринист не раз рисовал великого поэта, но каждый раз в отдалении. А в 1870-м Айвазовский задумал написать монументальное полотно. Крупную фигуру Пушкина на первом плане он попросил изобразить своего приятеля Илью Репина. Позже Репин вспоминал об этом: «Дивное море написал Айвазовский... И я удостоился намалевать там фигурку». Этот портрет классика критики называют одним из самых достоверных.

Ирония судьбы состоит в том, что на собственных полотнах Илья Ефимович так и не смог изобразить Пушкина.


«Портрет Николая II», Валентин Серов




© Валентин Серов / commons.wikimedia 

К концу XIX века Валентин Серов стал модным художником, и за портретами к нему стояла большая очередь. Августейшие особы тоже желали получить портрет кисти известного живописца.

В 1900 году Серов закончил домашний портрет Николая II. Написал он его всего за 2 сеанса. Сперва работа не ладилась, но потом император присел за стол, и живописец охотно ухватился за этот момент.

Императрица Александра Федоровна вначале присутствовала при создании полотна. Ей не нравилась картина, и царица начала давать художнику советы. Тогда Серов вспылил и предложил Александре... самой закончить портрет. Стоит отдать должное благородству царицы: она все поняла и не стала наказывать художника за такую вольность, а просто вышла из кабинета.

«Плот „Медузы“», Теодор Жерико




© Théodore Géricault / commons.wikimedia 

В основе сюжета одной из самых известных романтических картин лежит трагическое событие, которое произошло 2 июля 1816 года у берегов Сенегала. Тогда потерпел крушение французский фрегат «Медуза». Спасаясь, люди переместились на перегруженный плот практически без провианта и воды. Пройдя через адские страдания, дождались спасения лишь единицы.

Осенью 1817 года вышла в свет леденящая душу книга «Гибель фрегата „Медуза“», ставшая бестселлером. Она попала в руки молодому художнику Теодору Жерико, который только что вернулся из Рима во Францию и искал сюжет для своего произведения.

Как рассказывает искусствовед Илья Доронченков, прочитав книгу, Жерико снял большую мастерскую, купил огромный холст размером с небольшую квартиру и побрился налысо, «чтобы не было соблазна пойти тусоваться» (в то время такая прическа не считалась светской). Запершись в мастерской, живописец за несколько месяцев создал колоссальное полотно.

«Утро стрелецкой казни», Василий Суриков




© Василий Суриков / commons.wikimedia 

Свое монументальное полотно о событиях петровских времен Василий Суриков писал, по воспоминаниям критика Николая Александрова, «чуть не под диваном»: «в маленькой комнате с низкими окнами картина стояла чуть не диагонально поперек комнаты, и когда он писал одну часть картины, то не видел другой, а чтобы видеть картину в целом, он должен был смотреть на нее искоса из другой темной комнаты». Возможно, такие спартанские условия и стали причиной критики компоновки полотна.

Пока картина писалась, находилось немало уважаемых советчиков, которые готовы были поделиться своим видением произведения с автором. Так, Илья Репин, с которым Суриков тесно общался, на финальном этапе написания картины спросил товарища: «Что же это у вас ни одного казненного нет? Вы бы вот здесь хоть на виселице, на правом плане повесили бы». И Суриков «повесил». Только вот заглянувший в тот же день Павел Третьяков этого не оценил и заявил, что художник тем самым хочет испортить свою картину. Висельников убрали.

Следил за написанием картины и Лев Толстой. Однажды он заметил, что руки стрельцов, державших свечи, чистые, в то время как во время перевозки на телегах на них должен был капать воск. Суриков согласился и доработал этот момент.

«Офелия», Джон Эверетт Милле




© John Everett Millais / commons.wikimedia 

Пейзаж «Офелии» — квинтэссенция английской природы. Английский художник Джон Эверетт Милле просиживал за мольбертом по 11 часов, вырисовывая каждый цветок с ботанической точностью.

Такой же самоотверженности живописец ожидал и от своей натурщицы — 19-летней Элизабет Сиддал. Милле заставлял ее по несколько часов пролеживать в наполненной ванне. Несмотря на то что ванна нагревалась при помощи ламп, стояла зима и девушка, конечно же, серьезно простудилась. Отец Элизабет пригрозил художнику, что подаст в суд, если тот не оплатит расходы на лечение его дочери. Так что преданному искусству Милле пришлось раскошелиться на 50 фунтов.

«Лунная ночь на Днепре», Архип Куинджи




© Архип Куинджи / commons.wikimedia 

Во время работы над своей картиной Куинджи приглашал в мастерскую своих друзей и знакомых, чтобы проверить на них силу воздействия полотна. В разное время там побывали Иван Тургенев, Дмитрий Менделеев, Павел Чистяков, Иван Крамской и другие.

Восторженный рассказ Ивана Тургенева о необычной картине как-то раз услышал молодой великий князь Константин Константинович (внук Николая I). Заинтересовавшись, он пришел в мастерскую (до этого Архип Куинджи не был знаком с князем, который появился в форме морского офицера). Константин Константинович был глубоко поражен картиной и спросил художника о цене. «Да зачем вам? — небрежно бросил живописец. — Ведь все равно не купите: она дорогая». Великий князь не смутился и повторил свой вопрос. Тогда Куинджи назвал баснословную цену — 5 000 рублей — и услышал поразивший его ответ: «Хорошо. Оставляю за собой». Так великий князь Константин Константинович стал первым владельцем полотна.

Комментариев нет:

Отправить комментарий