12/03/2014
Поддельная картина Марка Шагала, принадлежавшая бизнесмену из Лидса и купленная им за 100 000 фунтов стерлингов в 1992 г., была публично сожжена в прошлом месяце, а Галерея Искусств Стамбула закрыла в 2013 году целую выставку Хуана Миро после замечания одного из специалистов о том, что некоторые произведения на выставке являются подделками.
После громких разоблачений подделок, комитеты, возглавляемые
потомками художников, растут как грибы после дождя, но, как считает один
из ведущих в Британии искусствоведов, методы, которые используются в
этом случае учёными для проверки подлинности произведений, можно
расценивать, как «профессиональный позор».
Мартин Кемп, почётный профессор истории искусств Оксфордского университета и эксперт по творчеству Леонардо да Винчи утверждает, что при определении подлинности, многие полагаются на «сомнительные данные» и используют стихийный подход к этому важнейшему и очень щепетильному процессу. Он сказал, что был встревожен легкостью, с которой идет манипуляция историческими, визуальными и научными данными, в целях повышения академической репутации или получения прямой финансовой выгоды от приписывания картин к подделкам.
“Много всего происходит, от академической некомпетентности до действительно грязных вещей”, - сказал Кемп. Манипуляции в этом деле стали возможными благодаря «хаотичному» подходу к профессии. “Документация, научный анализ и суждение на глаз используются в зависимости от конъюнктурных целей и способов воздействия якобы незаинтересованных сторон”.
Кемп добавил: “Большинство экспертов, как правило, очень избирательны и, даже если есть упоминания о других доказательствах, то, как правило, все равно выбирается некое ядро, кажущееся наиболее безопасным. Менее подтвержденные сведения отбрасываются в сторону. Таким образом, различные виды доказательств, их статус и то, какое влияние они имеют на основные факты, практически никогда не подвергаются тщательному анализу”.
Будучи учёным и историком искусства, Мартин Кемп начал осознавать, что в современном искусствоведении очень редко используется скрупулезный и систематический подход в установлении подлинности. Как правило, научная экспертиза подлинности проводится частными лицами за счет музеев и галерей. Признавая, что некоторые из экспертов работают отлично, Кемп сказал: “И, тем не менее, они часто поверхностно подходят к работам, приобретённым, скажем, через неблагонадёжные источники. Они накапливают тонны технических данных, которые для серьёзного анализа почти ничего не значат. Например, датирование работы по распаду углерода, которое по факту имеет очень мало пользы”.
Кемп встревожен фактами, когда владельцы крупных компаний и частных галерей заведомо сильно выигрывают от присвоения той или иной картине «нужного» авторства. Такие «дельцы» часто годами собирают мнения различных экспертов, пока не найдут того, кто подтвердит их интересы. После этого, работа продаётся другому владельцу, с хорошей наценкой.
“Деньги - это мотивация”, - говорит Кемп. Ситуация ухудшется ещё и тем, что некоторые учёные боятся открыто высказывать своё мнение, опасаясь юридических последствий. Так, Фонд Энди Уорхола не занимается установлением подлинности его работ после того, как потратил 7 млн. долларов на судебные разбирательства с коллекционером Джо Саймон-Уэлан в 2011 году.
“Отчасти, проблема заключается в профессиональной подготовке”, - говорит Кемп. “В любой профессии необходимо учитывать самые различные виды доказательств. В истории искусства это не преподается, по крайней мере, я никогда не видел этого на должном уровне”. В итоге, ситуация на рынке искусства порой напоминает «дикий запад» со своими стихийными законами и их последствиями.
Поддельная картина Марка Шагала, принадлежавшая бизнесмену из Лидса и купленная им за 100 000 фунтов стерлингов в 1992 г., была публично сожжена в прошлом месяце, а Галерея Искусств Стамбула закрыла в 2013 году целую выставку Хуана Миро после замечания одного из специалистов о том, что некоторые произведения на выставке являются подделками.
Мартин Кемп, почётный профессор истории искусств Оксфордского университета и эксперт по творчеству Леонардо да Винчи утверждает, что при определении подлинности, многие полагаются на «сомнительные данные» и используют стихийный подход к этому важнейшему и очень щепетильному процессу. Он сказал, что был встревожен легкостью, с которой идет манипуляция историческими, визуальными и научными данными, в целях повышения академической репутации или получения прямой финансовой выгоды от приписывания картин к подделкам.
“Много всего происходит, от академической некомпетентности до действительно грязных вещей”, - сказал Кемп. Манипуляции в этом деле стали возможными благодаря «хаотичному» подходу к профессии. “Документация, научный анализ и суждение на глаз используются в зависимости от конъюнктурных целей и способов воздействия якобы незаинтересованных сторон”.
Кемп добавил: “Большинство экспертов, как правило, очень избирательны и, даже если есть упоминания о других доказательствах, то, как правило, все равно выбирается некое ядро, кажущееся наиболее безопасным. Менее подтвержденные сведения отбрасываются в сторону. Таким образом, различные виды доказательств, их статус и то, какое влияние они имеют на основные факты, практически никогда не подвергаются тщательному анализу”.
Будучи учёным и историком искусства, Мартин Кемп начал осознавать, что в современном искусствоведении очень редко используется скрупулезный и систематический подход в установлении подлинности. Как правило, научная экспертиза подлинности проводится частными лицами за счет музеев и галерей. Признавая, что некоторые из экспертов работают отлично, Кемп сказал: “И, тем не менее, они часто поверхностно подходят к работам, приобретённым, скажем, через неблагонадёжные источники. Они накапливают тонны технических данных, которые для серьёзного анализа почти ничего не значат. Например, датирование работы по распаду углерода, которое по факту имеет очень мало пользы”.
Кемп встревожен фактами, когда владельцы крупных компаний и частных галерей заведомо сильно выигрывают от присвоения той или иной картине «нужного» авторства. Такие «дельцы» часто годами собирают мнения различных экспертов, пока не найдут того, кто подтвердит их интересы. После этого, работа продаётся другому владельцу, с хорошей наценкой.
“Деньги - это мотивация”, - говорит Кемп. Ситуация ухудшется ещё и тем, что некоторые учёные боятся открыто высказывать своё мнение, опасаясь юридических последствий. Так, Фонд Энди Уорхола не занимается установлением подлинности его работ после того, как потратил 7 млн. долларов на судебные разбирательства с коллекционером Джо Саймон-Уэлан в 2011 году.
“Отчасти, проблема заключается в профессиональной подготовке”, - говорит Кемп. “В любой профессии необходимо учитывать самые различные виды доказательств. В истории искусства это не преподается, по крайней мере, я никогда не видел этого на должном уровне”. В итоге, ситуация на рынке искусства порой напоминает «дикий запад» со своими стихийными законами и их последствиями.
Анна Сидорова © Gallerix.ru
Комментариев нет:
Отправить комментарий