Альбом, вышедший на французском, исследует без малого три сотни книг, с большой вероятностью бывавших непосредственно в руках Петра Великого и составивших его творческую лабораторию
Карел Аллард. Новое голландское кораблестроение. Фото: Алексей Мелентьев
В начале 2000-х годов по инициативе Ольги Медведковой (CNRS, Париж) был начат международный научный проект по изучению и публикации важнейшего исторического источника XVIII века — книжного наследия Петра I. Изданы уже два тематических номера журнала Cahiers du Monde russe, в 2006 и 2010 годах. А в конце 2016 года проект увенчался выходом 750-страничного альбома с богатыми иллюстрациями и точнейшими многоуровневыми научными сведениями.
Его основу составляет каталог выявленных на сегодня петровских изданий. Уникальность их публикации в том, что это экземпляры, с большой вероятностью бывавшие непосредственно в руках Петра Великого и составившие его творческую лабораторию. Эти без малого три сотни книг, больше половины из которых по архитектуре, лежат в основе идеологии и художественной воли, согласно которой строился Петербург и европеизировалась Россия.
В строгом смысле речь не может идти о библиотеке как таковой. Был нескончаемый поток книг, разыскиваемых царем через европейских агентов, привозимых из путешествий и захватываемых в виде трофеев, одолженных у придворных и преподнесенных в дар иностранными купцами. Петр читал их, перечитывал, пролистывал, цитировал, ставил в пример, давал как образец, брал в дорогу и отсылал в перевод на русский язык. Царь тратил большие средства на приобретение книг, однако библиофилом не был и своего книжного знака не имел.
Трактак по фортификации Алена Манессона Малле, изданный в Амстердаме в 1684 году
Фото: Алексей Мелентьев
Раньше историки суммировали сведения из фрагментарных архивных описей и инвентарей, составленных в большинстве своем после смерти царя и оказывавшихся неточными. Обходя общие формулировки и спотыкаясь на множестве утрат, они приходили к рассеянным по современным книгохранилищам «петровским» томам и альбомам гравюр, никогда не имея полной уверенности в точности своих находок. Расплывчатые «петровские» признаки не позволяли сделать однозначно точную «историческую реконструкцию» круга чтения царя. Основным критерием нового отбора стала принадлежность экземпляра к первоначальным фондам Библиотеки Академии наук. Каталог составлен Ириной Хмелевских (БАН, СПб) по схеме, разработанной Ольгой Медведковой на основе мировой научной практики описания книг по архитектуре. Впервые «петровские» издания описаны максимально подробно, для этого применена методика, близкая к работе с рукописями. Каждый том описан как уникальный материальный экземпляр с индивидуальными особенностями печати и переплета, лакунами, пометами владельцев, маргиналиями.
Исследование Петр Первый и его книги: европейские искусства и науки в царской библиотеке (Pierre Le Grand et ses livres:Les arts et les sciences de l’Europe dans la bibliothèque du Tsar / Sous la direction de Olga Medvedkova. Paris: CNRS/Alain Baudry et Co, 2016. На французском языке)
Изданная в Париже работа подходит к петровским книгам как к новому источнику динамичного типа. В ее названии нет упора на слово «библиотека». На титуле стоит «Петр Великий и его книги: европейские искусства и науки в царской библиотеке», что символично. Труд изначально видится авторам не как описание книг, а как изучение изложенных в них знаний и оперирование историческим контекстом их применения. Это не итоговое исследование, ставящее целью закрыть воображаемый список книг. Это открытый проект исторического познания, всецело соприродный логике мышления Петровской эпохи. Он нацелен на максимально широкую формулировку вопросов, связанных с осмыслением европейских знаний в России первой трети XVIII века. Он порождает целый веер дальнейших исследований, среди которых проблематика практического использования книг, их тематики, взятых на вооружение цитат и образов, круга работавших с книгами лиц, сфер применения знаний и так далее. Для полноты картины в ряд описанных здесь источников вскоре должны быть добавлены петровские книги русской печати, манускрипты, а также перевезенные в 1820-х в Финляндию труды по богословию, истории и юриспруденции.
Конкретные книжные экземпляры расширяют наши знания о личности Петра и духе его преобразований, позволяют отказаться от ряда шаблонов и штампов в трактовке причин и смыслов петровских деяний и деятельности «птенцов гнезда Петрова», того, как это привело к созданию здесь собственной уникальной культуры, наполненной четкими универсальными знаниями, но трактованными с местным колоритом, того, в каком ключе картины Европы, воображенной Россией на основании книг, теперь могут быть заново осмыслены в европейском контексте — как пристрастный взгляд на себя со стороны, как образ себя другого.
Слепок прижизненной маски Петра Великого, изготовленной скульптором Бартоломео Карло Растрелли в 1719 году Фото: Алексей Мелентьев
Исследование было совместным, а потому французская книга имеет русский аналог. В конце 2016 года БАН издала свою версию каталога Ирины Хмелевских в двух томах и трех книгах с черно-белыми иллюстрациями под заглавием «Библиотека Петра Великого: западноевропейские печатные книги». Не сумев уйти от слова «библиотека» в титуле, авторы российской версии полностью отказались от перевода статей западных исследователей и сосредоточились на публикации уточненного списка книг и конкордации инвентарных шифров.
http://www.theartnewspaper.ru/posts/4355/
Комментариев нет:
Отправить комментарий